25 ноября 1929 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение выпустить из СССР отдельными группами «кулацкие элементы меннонитов». Всего эмиграция удалась 5761 человеку (в том числе 3885 меннонитам), из них более 4 тыс. человек выехали из поселений российских немцев в Западной Сибири.
В 1907 и 1908 годах при поддержке Императорского Русского Географического Общества этнограф Алексей Алексеевич Макаренко предпринял экспедиции по реке Подкаменной Тунгуске (Катанге) с целью сбора материалов о расселении, образе жизни, шаманстве, обычаях эвенков и приобретения коллекций для Этнографического отдела Русского музея императора Александра III в Санкт-Петербурге.
Задача настоящей публикации, помимо обнародования уникальных документов о применении заложничества, состоит в первой попытке специального изучения проблемы заложничества в Сибири как одного из элементов карательной политики большевиков.
Статья посвящена истории попытки создания в Советской России во второй половине 1920-х годов города-утопии, населенного исключительно верующими-протестантами. На основании архивных данных освещаются причины резкого поворота в религиозной политике советского государства.
В статье дается анализ политики Западно-Сибирского комиссариата, Временного Сибирского правительства и Временного Всероссийского правительства в отношении периодической печати, а также рассматривается процесс возникновения цензуры в Сибири в период «демократической контрреволюции».
Российское правительство адмирала А. В. Колчака, объединившее под своей властью более чем на год весь антибольшевистский восток России, создало единую систему государственных органов, восстановило почти в дореволюционном виде основные структуры власти и управления.
Ко второй половине XIX века в России сложилась система пенсионного обеспечения как социальная гарантия, но предоставлялась она, прежде всего, отставным военным и гражданским чиновникам.
Придя к власти в многонациональной и поликонфессиональной стране, большевики полагали, что на одну из групп послереволюционного общества они могут положиться в большей степени, чем на все остальные — на молодежь, еще не отравленную «ядом капитализма». Однако организации молодежи, носившие религиозный характер, традиционно вызывали у них крайнее недовольство и враждебность.
Целостное понимание грандиозного культурного конфликта, которым в антропологической перспективе предстают события 1917–1922 гг., недостижимо без детального изучения в широком историческом и культурном контексте системы основных представлений, характерной для антибольшевистского движения.
Российская империя хронически была обречена больше, чем внутренним губерниям, своему государственному и национальному ядру, уделять внимания окраинам, где она соприкасалась с другими империями и где она имела возможности для своего расширения и откуда ей грозили опасности.