Книга Л. М. Свердлова возвращает нас к находке гидрографов, сделанной в 1940–1941 годах на острове Фаддея и в заливе Симса на Восточном Таймыре. Там были обнаружены следы кораблекрушения и лагерь русских полярных мореходов, которые стали объектом изучения специальной экспедиции академика А. П. Окладникова в 1945 г. Материалы этих находок, прекрасно описанные и систематизированные, были опубликованы в 1948 и 1951 годах, они неплохо известны, хотя в наши дни не так уж часто привлекают к себе внимания. В начале 1970-х годов гидрограф В.А. Троицкий обнаружил на острове Фаддея еще некоторые предметы, относящиеся к тому же комплексу находок, и установил, что раскоп экспедиции 1945 года не покрывает всей площади, на которой могли располагаться вещи мореходов.
Факт существования лагеря полярных мореходов XVII века за 60 лет со времени первых известий о находке гидрографов не только дал в руки ученых богатые вещевые материалы, но и оброс разнообразными историческими гипотезами. До сих пор неясно, откуда и куда плыли погибшие мореходы — с запада, то есть с Енисея, на восток — и опять же неясно, в неизведанные края или на реку Лену, о которой могли донестись слухи, или же они плыли с востока, из устья Лены, на запад — в Мангазею или в Архангельск? Когда мореходы потерпели крушение у острова Фаддея — сразу после 1617 года, как об этом говорит нам находка «казны», монетного клада, разделенного в отношении три к четырем, или позже, в 1640-е годы, как считал В. А. Троицкий, или в конце XVII века, как полагал М. И. Белов? Что появилось раньше — склад пушнины и охотничьего снаряжения на берегу острова Фаддея или избушка в заливе Симса? В этой избушке были обнаружены останки трех участников экспедиции — двух поморов-мужчин и одной женщины из коренного населения Сибири, как полагают на основании изучения костюма, украшений и некоторых других предметов, это была нганасанка, ненка или тундровая энка. Какова судьба остальных участников этого плавания, которым могли принадлежать оставленные вещи? В разных трудах на некоторые из этих вопросов даются разные, подчас диаметрально противоположные ответы.
На некоторые из таких вопросов попытался дать ответ в своем труде и автор обсуждаемой книги. Стоит сразу же указать как на большое достоинство книги Л. М. Свердлова то, что она написана с хорошим знанием предмета и с учетом большого количества литературы, и это позволяет относиться к ней как к серьезной исследовательской работе. Бесспорно, автор имеет широкий исторический и географический кругозор, что помогает ему в работе и делает его книгу весьма занимательным чтением как для специалистов-историков и географов, так и для широкого круга краеведов или любителей приключенческой литературы.
Основной предмет внимания Л. М. Свердлова заключен не столько в самих предметах, принадлежавших мореходам и найденных гидрографами и археологами, сколько в установлении целей и задач, маршрута и предполагаемого времени морской экспедиции, лагерь которой был обнаружен через 300 с лишним лет после гибели ее участников. Автор не случайно сосредоточил свое внимание не только на обстоятельствах, при которых был закрыт Мангазейский морской ход и времени этого события — 29 ноября 1619 года (с чем обычно связывалось это плавание мореходов), сколько на обстоятельствах и времени получения сведений о реке Лене. Он приводит точную дату получения русскими людьми первых известий о реке Лене, которая известна из документов — это 28 июня 1621 года (с. 77), но при этом допускает, что о ней могло быть известно и ранее (с. 84). По мысли автора, эти два события и послужили причиной плавания мореходов с запада, из устья Енисея, на восток, то есть на Лену. Новым, во всяком случае, мало известным, следует признать и сообщение о том, что где-то после 1616 года в районе устья Енисея потерпело крушение какое-то иностранное судно (с. 118) — и эта проблема, обозначенная автором, ждет своего разрешения.
Предмет внимания автора — остатки лагеря мореходов, разнообразные вещи, среди которых важное место принадлежит этнографическим предметам, и исторический фон из документов об открытии и освоении Сибири в целом и Арктического побережья в частности на протяжении всего XVII века — чрезвычайно сложен, и не случайно таймырские находки стали предметом внимания ученых разных специальностей еще в 1940-е годы. Анализ документов и в определенной мере изучение сравнительных археологических материалов, относящихся к русским поселениям в Арктике в первой половине XVII века является сильной стороной рассматриваемой книги. Однако, как нам представляется, в ней есть некоторые просчеты и заблуждения, касающиеся этнографических реалий и интерпретации географических названий в исторических источниках.
Предположение автора о том, что у берегов Таймыра погибли не один, а два коча — один у острова Фаддея, другой у берегов залива Симса (с. 35, 129), пока может рассматриваться лишь как очень смелая гипотеза. Анализ вещественных материалов показал, что все найденные на острове Фаддея и на берегу залива Симса предметы составляют один комплекс. В развитие своей гипотезы Л. М. Свердлову приходится допускать, что на каждом из кочей находилась женщина-самоедка (части женского костюма, украшения и предметы рукоделия найдены в обоих точках находок, а останки женщины из коренного населения найдены в избушке в заливе Симса). Это, конечно, возможно — но значительно менее вероятно, нежели традиционная версия о едином источнике предметов на острове Фаддея и в заливе Симса. На этом фоне связь находки зимовья и предметов вооружения на острове Большой Бегичев в начале XX века с третьим судном той же самой экспедиции (с. 130) выглядит едва ли не домыслом. Во всяком слвчае для таких утверждений нет никаких оснований: судьба предметов, которые видел Н. Бегичев на острове, носящем ныне его имя, неизвестна.
Л. М. Свердлов считает, что мореходы, погибшие на восточном Таймыре, плыли с востока на запад, и конкретно — на реку Лену, к якутам и тунгусам — в этом его убеждают находки серебряных изделий, а серебро является и по сей день любимым металлом этих народов (с. 61). Аргументация автора весьма изящна, однако спорна — популярность серебряных украшений у якутов и тунгусов (эвенков и эвенов) севера Якутии, как представляется, должна относиться к более позднему времени, нежели начало XVII века: во всяком случае, распространение серебряных изделий у жителей бассейна Лены в XVII веке пока не подтверждено должным образом ни вещественными находками, ни документальными источниками. Не будучи специалистом по фольклору, автор воспринимает известные этногонические легенды якутов о царе Тыгыне, о которых писал в своей книге «Открытие Сибири» академик А. П. Окладников, как некоторую историческую правду (с. 88-89).
Утверждение о том, что река с названием Catonga или Catowga, встречающееся у Дж. Логана и В. Перслоу, это не Нижняя Тунгуска, а река Хатанга (с. 97), что существенно меняет географические представления названных английских авторов о Таймыре и прилегающих к нему территориях, на самом деле весьма и весьма спорно. Далее автор вскользь отмечает, что эвенки в своих песнях называют Катангой Нижнюю Тунгуску (с. 100) — но он не учитывает того, что эвенки называли эту реку Катангой всегда, и они так называют ее на своем языке и до сих пор, при этом не только в песнях. Следовательно, то, что англичане под этим названием могли узнать о реке Хатанге, является если не прямо ошибочным утверждением, то, во всяком случае, весьма гипотетическим. Однако, по правде говоря, такие дискуссионные случаи в интерпретации исторической топонимики Сибири не единичны.
Л. М. Свердлов высказывает предположение, что огнестрельное оружие стало ненужным мореходам из-за того, что у них отсутствовал порох (с.47). Это не совсем так — на острове Фаддея в «складе» были среди прочего найдены остатки бочонка с порохом. Что же касается погнутого ствола пищали, то мы полагаем, что ствол одной из пищалей был изогнут по той причине, что сама пищаль из-за отсутствия других предметов использовалась как рычаг при безуспешных попытках снять коч с мели — потому-то она и была оставлена на острове, непосредственно вблизи места кораблекрушения. В заливе Симса были найдены 14 пуль — и это явный признак того, что огнестрельное оружие там присутствовало, хотя и не было найдено.
Книга Л. М. Свердлова интересна для чтения и конструктивна для историко-географических, археологических и историко-этнографических интерпретаций таймырских находок, несмотря на уже имеющуюся объемную литературу по проблеме. Написана книга в популярной, доступной для массового читателя форме, и при этом она не утрачивает своей научности. Приложением к книге является содержательная библиография — что особенно ценно, автор в своей работе учел все или почти все публикации о таймырских находках, вышедшие в свет в 1970-е – 1980-е годы, сведения о которых не всегда доступны даже специалистам. Даже при небольшом тираже книга Л. М. Свердлова «Таймырская загадка» найдет своего читателя.