На протяжении XVII в. явно прослеживается стремление русской власти установить прямые и личные обязательства каждого ясачного и служилого человека из числа сибирских иноземцев в отношении российского монарха. И, судя по сохранившимся шертовальным книгам и другим делопроизводственным документам, это стремление воплощалось на практике.
