Женское движение существует в России более 130 лет. К первому поколению относят организаторов женских обществ, артелей, школ, высших женских курсов 60–90 гг. ХIХ века. В Сибири женских организаций в XIX в. было крайне мало, однако с начала ХХ в., женщины наравне с мужчинами включаются в работу уже существующих общественных формирований.
Изучение женской общественной деятельности в дореволюционной России, позволяет по-иному оценить уже известные явления и процессы, происходившие в этот период. Этот аспект гендерных исследований связан с историко-культурологическими особенностями и рассматривает формы участия — в данном случае — женщин в социальной и культурной практике. Прежде всего, различия связаны со степенью вовлеченности полов в дело воспитания и образования новых поколений. Особенно интересен анализ данной проблемы в предреволюционный период, когда роль женщин в этой сфере стала не просто ведущей, но в большинстве российских регионов исключительной.
Сибирь в этом отношении имела ряд особенностей, одной из которых является более низкий уровень грамотности среди женщин. Лишь с 1880-х гг. ситуация начинает меняться. В начале 80-х гг. директор Тобольских училищ, суммируя итоги по отчетам о школьных ревизиях, заключал, что крестьяне почти повсеместно чувствуют потребность и желание обучать своих детей не только мужского, но и женского пола. Однако еще в начале XX в. в Сибири неграмотных сельских женщин насчитывалось в большинстве районов до 97 %. Данное обстоятельство затрудняло и без того малодоступное приобщение женщин к создававшимся элементам гражданского общества, среди которых большую роль играли независимые формирования: культурно-просветительные, научные, профессиональные, филантропические и другие организации. Именно они и стали стартовой площадкой для формирования активной роли женщин в обществе.
На начальном этапе своей деятельности (с 80-х гг. XIX в. до начала XX в.) всеми делами в них заправляли мужчины. Если и находились среди членов объединений женщины, то это были, как правило, образованные политические ссыльные, не по своей воле оказавшиеся в Сибири или приехавшие сюда вслед за мужьями. Многие из них зачастую являлись инициаторами создания многих формирований (М. В. Швецова, М. Н. Шер, С. Д. Юхнева и др.). Мария Швецова, например, во время пребывания с мужем (ссыльным-народником С. П. Швецовым) в Барнауле, работала в Обществе любителей исследования Алтая с момента его создания в 1891 г., принимала активное участие в проведенной им городской переписи населения. Она одна безвозмездно провела все статистические работы в ходе переписи.
Роль же местных женщин в общественной жизни края была до 1900-х гг. незначительной. Как заметил А. П. Чехов, будучи проездом в Томске летом 1890 г., «сибирские барышни и женщины — это замороженная рыба. Надо быть моржом или тюленем, чтобы разводить с ними шпаков». Возможно, знаменитому писателю просто не хватило времени, чтобы оценить наших женщин по достоинству.
Среди безропотных домохозяек встречались и некоторые исключения. В 1863 г. в г. Тобольске по собственной инициативе супруги высших чиновников губернского правления организовали Общество попечения о детях. Женщины заботились о детях, отдаваемых из приказа общественного призрения на воспитание частным лицам. По городу быстро разнеслась весть о существовании благотворительного общества и оно быстро заполнилось многочисленными просьбами о помощи.
С 1880-х гг. сельские учительницы стали организовывать воскресные народные чтения для местных жителей. Купчихи устраивали детские площадки и содержали учебные заведения. Приобщение к общественной и культурной деятельности у них шло через реализацию активной жизненной позиции, ранее уже проявившуюся в сфере бизнеса. Как правило, многие успешно занимались коммерческими делами вместе с мужьями.
По словам их современника П. М. Головачева, роль женщин в те годы трудно было оценить по достоинству: «Как медленное, но постоянное действие силы воды изменяет виды целых материков, так изменяет всю общественную жизнь влияние истинно образованных женщин».
Функционирование самодеятельных формирований стало одним из факторов формирования российского гражданского общества. Проводимая в их рамках общественная работа стала для сибирских женщин новой ступенью в развитии личности. Их имена с начала века можно увидеть уже не только в списках рядовых членов, но и в руководящих органах объединений. Когда в Томске в 1905 г. Общество попечения о начальном образовании впервые выбрало парламентским способом новых членов Совета, то среди них оказалось 40 % женщин.
С этого времени началось массовое, активное приобщение женщин к общественной жизни. Как писал корреспондент «Сибирских вопросов» в 1908 г., «вместо пассивной, однородной, безыменной женской массы все чаще и чаще выделяются женщины, отмеченные или высотою своих нравственных чувств или своим научным духом, своим сердцем или своим умом… Они обнаруживают большой и плодотворный интерес к вопросам местного просвещения и местной благотворительности: принимая самое активное участие в деятельности местных обществ попечения о начальном образовании, воскресных школ, народных библиотек».
Для защиты своих интересов женщины стали объединяться в различные общества взаимопомощи, явившиеся своего рода первыми легальными профсоюзами. Подобные формирования появились в столицах уже в начале XIX в., женские — несколько позднее. Эта коллективная самоорганизация прошла на волне общероссийского общественного подъема 1880-х гг. Уставы организаций предполагали помимо помощи, трудоустройство безработных, проведение культурных мероприятий, создание библиотек.
Российские женщины-врачи, например, не могли пользоваться всеми правами государственной службы, поэтому многие, даже проработавшие более 15 лет при больницах, не получали жалованья, не могли рассчитывать на продвижение по службе, на получение пенсии. Следовательно, многие из них имели средства к существованию только благодаря частной практике и поэтому могли существовать без посторонней помощи только до тех пор, пока они сильны и здоровы. В случае болезни или старости они оставались совершенно необеспеченными. В связи с этим были созданы Общество взаимной помощи женщин-врачей и Общество взаимной помощи повивальных бабок в Петербурге. Подобные объединения вскоре появились по всей стране. В Сибири в 1890–1900-е гг. стали повсеместно создаваться общества взаимопомощи учителей, портних, служащих. Наиболее распространенными явились организации народных учителей. В декабре 1902 г. — январе 1903 г. на 1-й Всероссийский съезд в Москве их собралось около 80.
Обеспеченные женщины находили выход своей гражданской активности через благотворительность. Многие филантропические организации возникли по инициативе женщин, они и составляли их энергичное большинство. Наиболее популярными среди женщин являлись различные благотворительные общества при церквах. Они функционировали во всех сибирских городах. Сразу после начала первой мировой войны было создано Сибирское общество подачи помощи больным и раненым воинам и его многочисленные отделения в городах региона.
Российское женское движение имело иные, нежели на Западе организационные формы. В Западной Европе уже с середины XIX в. были распространены ассоциации, лиги, позже — кооперативные союзы, женские клубы, синдикаты. Это стремление к объединению было вызвано борьбой за равноправие и политические права. Действовавшие формирования пользовались широкой, в т. ч. и финансовой поддержкой правительства и общества. Разнообразные по целям, все эти организации покровительствовали женщинам-работницам, молодым девушкам, домохозяйкам. Они служили для распространения образования и самообразования, воспитания, благотворительности, заполнения досуга путем создания различных кружков по интересам, организации коллективного чтения, спортивных мероприятий.
В России женское движение до первой революции не носило политический характер. Самодеятельные общества с участием женщин участвовали в борьбе с алкоголизмом, проституцией, способствовали распространению грамотности, занимались благотворительностью. Революция 1905 г. ускорила процесс вовлечения женщин в общественную жизнь и политизировала некоторые действовавшие формирования. Зазвучали призывы к организации женских обществ, которые не ограничивались бы интересами своих членов, а приняли бы участие в жизни всего русского общества [1]. В мае 1905 г. на митинге, устроенном Союзом равноправия женщин было решено изменить основную цель, изложенную в программном документе Союза и провозгласить её как «содействие общему политическому освобождению» [2]. В прессе обсуждались смелые вопросы. Однако этот период оказался коротким, вскоре последовали гонения. Многие женщины-активистки подверглись судебным преследованиям. Так, Мария Костюрина, редактор-издательница газеты «Сибирский листок» находилась около полугода под следствием по обвинению в размещении статей, «возбуждающих к ниспровержению существующего строя» [3]. На самом деле статьи не содержали преступных призывов, поскольку порицали старый порядок, осужденный уже самим Манифестом 17 октября 1905 г. Дело вызвало широкий резонанс и возмущение общественности тем, что слушалось при закрытых дверях. Под давлением прокурор разрешил допустить публику в зал. Когда женщине вынесли вердикт «не виновна», — зал аплодировал ей стоя. Впоследствии эта дворянка из г. Тобольска вела активную общественную работу. Она до революции возглавляла свою газету, заведовала женскими мастерскими, организовала Бюро трудолюбия, решая проблемы женского трудоустройства, сотрудничала с целым рядом общественных организаций и в 1913 г. была награждена высочайшей наградой Общества Красного Креста.
Власти стесняли любые проявления общественной деятельности узкими рамками, жесткой регламентацией и личным полицейским контролем. На номера тех газет, которые посвящали свои статьи женскому движению, Комитет по печати накладывал аресты и подвергал издателей судебным преследованиям. Так, в 1913 г. пострадали журнал «Фарс», газеты «Трудовой голос», «Вестник приказчика», «Луч» и др. за вышедшие в них статьи «Освобождение женщины», «Женщинам — дорогу», «Положение женщин в торговле и промышленности», «Женский труд в Москве», «Женское рабочее движение и его задачи». [4]
Причины недоверия и непонимания правительства точнее всего подметил гласный Саратовского губернского собрания А. Немировский, сказав, что «женский вопрос потребует перемещения социальных центров и переоценки социальных ценностей». [5]
Все активистки находились под негласным надзором, при участии полицейского проходили собрания, программа которых заранее посылалась на обсуждение. В безобидной культурно-просветительной и филантропической деятельности правительство видело политический налет и прямую угрозу.
Разумеется, в ряде случаев эти опасения не были напрасными. В 1908 г. появляется Лига равноправия женщин с многочисленными отделениями по всей стране. В Сибири оно открылось в Томске. Эта женская организация существовала под крылом либеральной буржуазии. Деятельницы лиги хотели добиться в рамках буржуазного строя политического равноправия всех женщин, независимо от их классовой принадлежности. Женщины буржуазного класса, по мнению одного из идеологов российского феминизма И. Ю. Русанова, так же бесправны, как и пролетарки. Их порабощенное состояние не зависит от имущественного положения; крестьянки и пролетарки более независимы, так как не испытывают на себе такого сильного гнета семьи и целой сети условностей, в которых задыхаются представительницы буржуазного общества. Значит, само положение женщины буржуазного класса, считал И. Ю. Русанов, заставляет ее быть революционно настроенной, в то время как мужчины буржуа остаются консерваторами. Из этих рассуждений вытекало, что женская борьба носит «характер внеклассовости».
Рассматривая себя как дискриминируемое меньшинство в классово-антагонистическом обществе, женщины господствующих слоев оказались неожиданно соотнесенными с социальным меньшинством, что привело к своеобразным последствиям для культуры и общественной жизни. Ведь женщины привилегированных классов в эпоху революционных потрясений далеко не всегда выступали на стороне мужчин своего круга.
В начале ХХ века лидеры Российской лиги равноправия женщин продолжили традиции женского общественного движения. Передача традиций осуществлялась с помощью женской прессы, проведения регулярных конференций, систематических контактов между руководительницами женских организаций.
В 1905 г. по инициативе Русского взаимно-благотворительного общества были проведены первый Съезд русских деятельниц по благотворению и просвещению, а в 1908 г. Всероссийский женский съезд. Делегатки были ознакомлены с достижениями женского движения, а также выработали стратегию дальнейшей борьбы за равноправие. Цель съезда — в объединении разрозненных организаций — была достигнута. С этого момента в качестве общей силы российские женщины превратились в стабильную организацию, занимающуюся просветительством и благотворительностью.
В 1910 г. в Петербурге женские организации совместно с государственными структурами (МВД, Министерство иностранных дел, торговли, промышленности и юстиции) собрались на Всероссийский съезд по борьбе с торгом женщинами. Инициатором его созыва явился комитет Российского общества защиты женщин, основанный в 1900 г. В Сибири его аналогами были Томское общество защиты женщин «Пчельник» и Омское общество защиты беженок. Съезд высказался за привлечение женщин в профсоюзные, культурные и другие общественные организации, как одно из средств профилактики проституции.
После первой русской революции университетские города Сибири включаются в движение за содействие в получении высшего образования для женщин. Несмотря на то, что прогрессивная столичная общественность уже с середины XIX в. ставила вопросы равноправия женщин, в Отчете одной из московских библиотек указывалось, что из 3,5 тысяч женщин, посетивших ее в 1906 г. только у трех было высшее образование. Особенно активно в конце 60-х гг. XIX в. образованной интеллигенцией обсуждалась необходимая перестройка системы женского образования и воспитания. Известные педагоги-общественники (К. Д. Ушинский, В. И. Водовозов, Е. П. Бурнашева и др.) выступали за открытую систему женского образования. Главной бедой многие называли сословность женских учебных заведений. Дочери крестьян и ремесленников могли получить, в лучшем случае, начальное образование, а дети дворян учились либо дома, либо в частных пансионатах, или в закрытых институтах типа Смольного, где в виде исключения существовало «мещанское» отделение, совершенно изолированное от дворянского.
Императрица Мария Федоровна, заведовавшая женскими учебными заведениями, требовала обучение только дворянок. Она считала, что «приобретение талантов и приятных для общества искусств, которое существенно для благородной девицы, становится не только вредным, но и пагубным для мещанки, т. к. ставит ее вне своего круга».
Частные высшие женские учебные заведения (Высшие женские курсы) начали активно создаваться в конце 70-х — начале 80-х гг. XIX в. по инициативе и на средства общественности. Первые курсы были созданы в 1878 г. в Петербурге Надеждой Васильевной Стасовой. Активное участие курсисток в революционном и студенческом движении вызвало правительственный указ от 12.5.1886 г. о запрещении приема на все Высшие женские курсы и большинство их было закрыто.
Развитие вновь сети Высших женских курсов совпало с общественным подъемом начала 1900-х гг. Как справедливо отмечал один из авторов «Сибирского сборника», «рост общественного самосознания прямо пропорционален подъему высшего и среднего образования в тех кругах, которые понесут свет в низшие слои населения». В Сибири пробить дорогу к высшему образованию женщинам оказалось ещё труднее. В 1901 г. кружок местных женщин направил несколько просьб к ректору Томского университета посещать лекции. Их поддержали и профессора, однако все заявления остались без ответа.
Только в 1908 г. были основаны Сибирские высшие женские историко-философские курсы в Томске. Их тяжелое материальное положение повлекло за собой создание в 1909 г. Общества для доставления средств Сибирским высшим женским курсам. Его председателем была выбрана жена томского губернатора, прославившегося своим либерализмом — М. М. Гондатти. Для этих же целей были созданы Общество для поддержки Одесских высших женских медицинских курсов, Общество для содействия женскому сельскохозяйственному образованию, Общество для усиления средств Петербургского женского медицинского института, Общество для учреждения Московского женского медицинского института, Общество для устройства Высших женских медицинских курсов в Казани и др.
Расширение доступа женщин к высшему образованию способствовало появлению их и на научном небосклоне. С этого времени талантливые женщины появились в рядах известных научных обществ. Так, в 1913 г. среди учредителей Алтайского общества естествоиспытателей и врачей в Барнауле была женщина — Л. Н. Мостовенко. Можно встретить женские имена и среди членов научных обществ, существовавших при Томском университете — Обществе естествоиспытателей и врачей и акушерско-гинекологическом обществе. В Томске курсистки Сибирских высших женских курсов по инициативе А. Г. Поляновской основали Общество любительниц естествознания.
Женщины-врачи постепенно становились равноправными членами медицинской корпорации. Об этом свидетельствует ряд отрадных фактов: научные общества выбирали делегатами на медицинские съезды за границей женщин. Так, в мае 1899 г. Р. А. Павловская участвовала в Берлинском съезде от Общества русских врачей, а З. Я. Ельцина в 1900 г. была выбрана делегатом на XIII Международный медицинский конгресс в Париже Русским сифилидологическим и дерматологическим обществом. [6] Общество взаимной помощи женщин-врачей получило приглашение принять участие в работе Женского Международного конгресса, который состоялся в Лондоне в июне 1899 г. Члены организации Е. П. Казакевич-Стефановская и И. Д. Познанская выступили там с докладами на английском языке о деятельности женщин-врачей и о состоянии женского медицинского образования в России.
В Сибири научная активность женщин нашла выражение в рамках томского педагогического общества. Идея его создания возникла уже в 1892 г., однако официально Устав этой организации был утвержден лишь в 1909 г. Членами организации читались доклады и рефераты на педагогические, психологические и другие темы, проводилось реферирование научных журналов, организовывались общеобразовательные экскурсии. Так, были проведены экскурсии Томск — Берлин — Лондон — Париж; другая — Томск — Петербург — Москва и на Алтай. В каждой экскурсии приняли участие более 60 сельских учительниц. [7] Под эгидой общества организовывались и проводились выставки, курсы, лекции для всех желающих по психологии детства, семейному и дошкольному воспитанию и другие культурно-просветительные акции. Женщин-педагогов знакомили с передовыми методами работы, пробуждали интерес к творческой деятельности. Член организации О. И. Замараева объявила себя сторонницей свободного воспитания — «крайнего» течения в реформистской педагогике. В Барнауле, а затем в Томске при ее содействии были созданы материнские школы-питомники — разновидности свободной школы, в которой учитель исходил, прежде всего, из интересов и природных склонностей детей. Общественно-педагогическая деятельность организации внесла значительный вклад в развитие педагогической науки, в дело просвещения широких слоев населения, в разработку новаторских принципов обучения и воспитания.
С этого периода женщины не только принимают активное участие в деятельности различных общественных формирований — культурно-просветительных, художественных, научных, благотворительных, взаимопомощи и других, но и становятся во главе некоторых из них. Так, собрания членов выбрало своими председателями К. И. Томашинскую (Сибирское хоровое певческое общество, Педагогическое общество), Н. П. Карпову (Педагогическое общество), Е. И. Жемчужникову (Общество взаимного вспомоществования учащих и учивших Томской губернии), В. П. Соболеву (Литературно-артистический кружок в Томске), Л. П. Базанову (Общество любителей художеств в Томске), О. И. Замараеву (Педагогическое общество), В. И. Ульрих (Барнаульское благотворительное общество), Е. Н. Рамзайцеву (Общество вспомоществования нуждающимся ученицам Томской Мариинской женской гимназии), М. М. Гондатти (Томское общество защиты женщин «Пчельник», Общество для доставления средств Сибирским высшим женским курсам). Супруга горного инженера Е. В. Боголюбская возглавила Томский горный кружок. Доходы с проводимых им культурно-просветительных мероприятий шли на оказание помощи фронту. Учредителями и членами этого кружка являлись жены и дочери инженеров, чиновников горного ведомства.
Война усилила женскую активность и вызвала к жизни новые формы ее организации. Так, постоянно стали проводиться собрания жен чиновников различных ведомств. Обсуждаемые на них вопросы касались организации и сбора пожертвований в пользу воинов и их детей, устройство приютов, школ, праздничных утренников и вечеров. Производились сборы пожертвований и в пользу военнопленных, оказавшихся в Сибири. В Петрограде по инициативе княгини Е. П. Тархановой и других женщин было создано Общество борьбы с роскошью и расточительностью. Его активистки призывали к бережливости, столь необходимой стране в условиях войны. Этот пример был подхвачен и в провинции.
Бывали случаи, что жены губернаторов, градоначальников и других высших чиновников избирались председателями в целях придания большего авторитета той или иной организации. В ряде случаев их функции были чисто формальные и сводились лишь к почетной роли покровительниц. Но гораздо больше было истинных общественниц-энтузиасток. В общественной работе они находили себе нишу для самовыражения.
Столь стремительная активизация общественной деятельности сибирских женщин не осталась незамеченной прессой и получила высокую оценку: «Теперь женщины уже вносят неоспоримый заметный плюс в культурный рост Сибири и содействуют ее прогрессу». [8]
Здесь не было такого организационного разнообразия, как в европейской России, где наряду с распространенными просветительными и благотворительными организациями существовали и такие как Общество распространения практических знаний между образованными женщинами, Благотворительные комитеты для предоставления нуждающемуся женскому населению работы, Общество борьбы с роскошью и расточительством, Союз самаритянок и др. Однако это не уменьшает той роли, какую женские формирования сыграли в общественной и культурной жизни региона. В 1917 г. в Сибири, как и в стране в целом, появляются новые формы женских организаций — клубы.
С конца XIX в. развитие гражданской позиции женщин в провинции происходило в рамках наращивания общественной активности. Изменения в политическом строе России в начале ХХ в. потребовали качественно новой модели общественного поведения, всецело реализованной женщинами уже после революции.
Самодеятельные организации конца XIX — начала XX в., в создании и деятельности которых женщины принимали активное участие, явились подлинными институтами общественной самодеятельности и самоуправления. Анализ социального состава ряда формирований позволяет утверждать об их разнородности и сделать вывод о приобщении женщин к общественной деятельности из различных социальных слоев.
Участие в работе многочисленных обществ стало для женщин школой приобретения навыков социальной деятельности. Их общественная активность охватывала все основные сферы социокультурной жизни: науку, просвещение, художественное творчество, здравоохранение, социальное обеспечение. В этих областях общественная инициатива женщин существенно дополняла, а иногда и заменяла деятельность органов власти и местного самоуправления. Социальная активность и гражданская позиция местных женщин в предреволюционный период могут дать опыт современным аналогам общественных организаций России. В настоящее время требуется осмысление и обоснование не столько нормативных аспектов различных прав женщин, сколько функциональных, т. е. прежде всего определение смысла и значения участия женщин в общественных формированиях для развития и эффективного функционирования современных неполитических сообществ.
ПРИМЕЧАНИЯ
- Женский вестник. 1904. №3. С. 83.
- Женский вестник. 1905. №11. С. 342.
- ГАОО. Ф. 25. Оп. 1. Д. 146. Л. 2.
- ГАОО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 1267. Л. 67.
- Женский вестник. 1905. №10. С. 289.
- Отчет Общества взаимной помощи женщин-врачей за 1899 г. СПб., 1900. С. 3.
- См.: Отчет Томского педагогического общества за 1912 год. Томск, 1913. С. 2.
- Культурная роль женщин в Сибири // Сибирские вопросы. 1908. №50–52. С. 6.