Рецензируемая публикация: Кейметинов В.А. Проблемы эвенской письменности и как их решить: материал для обсуждения на очередных съездах эвенов Якутии и России. Якутск: Дани-Алмас, 2014. PDF, 3,9 Мб.
— Глянул в стороны – гроб с покойником летает над крестами…
А вдоль дороги – мертвые с косами стоят…. И тишина…
— Брехня…
Из фильма «Неуловимые мстители»
Да, познакомившись с сочинением В.А. Кейметинова «Проблемы эвенской письменности и как их решить (Якутск, «Дани-Алмас», 2014), я не смог подобрать к этим заметкам ни другого названия, ни другого эпиграфа, кроме цитаты из фильма, любимого народом в трех поколениях. Даже смысл этой брошюрки мне непонятен: в ней на одну страницу псевдопозитива в виде уже однажды отвергнутого эвенского алфавита на якутской основе – ну очень несвежий товар – приходится 27 страниц словесных помоев, которые автор выливает, будем так считать, на неведомого многим делегатам съездов эвенов А.А. Бурыкина. Скажем так, неведомого многим – но не всем.
А.А. Бурыкин
Вообще интересно, что скажут эвены – участники съездов, для которых заготовлен такой агитпроп, прочитав этот опус?
На Чукотке удивятся – Бурыкин? Он у нас работал, по радио и по телевидению выступал, он эвенскую страницу в газете делал, писал все за всех, и Букварь и Азбука были в газете напечатаны, он Евангелие перевел на эвенский язык и там все понятно.
В Магаданской области скажут – Бурыкин – да он приезжал, и по-русски не говорил, только на эвенском, разве только с теми, кто наш язык совсем не знает… Гижигинцы вспомнят – да он у нас, когда американцы приехали, с английского на эвенский язык и с эвенского на английский переводил, мы даже в кино такого не видели…
Охотские эвены подтвердят – Да, Ткачик говорил, Кронгауз говорил, Бурыкин тоже говорит…
Кто-то из нынешних учителей эвенского языка вспомнит – Да он вел у нас занятия, вот Нина Ивановна Гладкова не говорила на эвенском, а он говорил…
Эвены Якутии, которые связаны со мной по работе, свое слово уже сказали. И звучит оно при обращении к уважаемому старейшине-просветителю примерно так: — Вам, предводитель, пора уже лечиться электричеством. (Ильф и Петров, «12 стульев»).
В век информационных технологий шила в мешке не утаишь. Журнал педагогов «Таткачирук» за пределами РС(Я) почти не известен, вот и пристроил там В.А. Кейметинов статью «О научном уровне работы доктора филологических наук А.А. Бурыкина «Эвенский язык в таблицах» и перспективах обучения эвенскому языку» (Таткачирук, 2012, № 2). Однако отыскали, прочитали, разослали по регионам, где этими самыми таблицами успешно пользуются, там посмеялись. То же и сейчас. Издание за свой счет, предназначенное только для «своих», дошло-таки и до меня, тут же стало общедоступным – я же сам выложил его в Интернет — и уже разослано всем заинтересованным лицам и организациям. Помешать в этом никто не может, ибо на нем нет авторского копирайта, оно как бы ничье. Естественно, вопреки той логике, по которой я должен скрываться и молчать, я стремлюсь распространить и сам опус, и мое мнение о нем, среди специалистов по языкам малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока России – знайте, коллеги, кто живет и кто находится около нас с вами.
Несколько слов об авторе и его формальных отношениях с наукой о народах Севера и их языках.
«После окончания в городе Ленинграде ЛГПИ им. Герцена в 1960 году, был назначен директором Себянкельской семилетней школы, Саккырырского района. В октябре 1967 года его выдвинули на партийную работу. Активно работал в должности заместителя заведующего отделом пропаганды и агитации, затем заведующим организационным отделом Кобяйского райкома КПСС. В 1974 году направлен на учебу в город Хабаровск в высшую партийную школу при ЦК КПСС. В 1976 году назначен инструктором отдела науки и учебных заведений обкома КПСС. В 1977 году — избран секретарем Верхоянского райкома КПСС. В ноябре 1983 года избран председателем Нижнеколымского райсполкома. В 1990 году назначен заведующим отделом Севера и Арктики Совета Министров ЯАССР. В 1991 году утвержден председателем Госкомитета Совета Министров ЯАССР по делам народов Севера и Арктики. В феврале 1992 года в связи с реорганизацией и изменением структуры Совета Министров вышел на пенсию. В том же году был принят на должность старшего научного сотрудника Института проблем малочисленных народов Севера, в создании которого принимал участие, как председатель Госкомитета. В 1996 году перешел работать в НИИ национальных школ, так как имеет и отстаивает свою научную позицию по проблемам топонимики и эвенского языка». (http://npeople.ucoz.ru/publ/5-1-0-64).
Тут нужны мелкие примечания младших современников. Назначен директором школы после окончания института – это, как сейчас говорят, круто, не каждому выпадало, связи нужны были. Талантливый эвенский поэт Христофор Суздалов в те же годы работал рядовым учителем и вынужден был наложить на себя руки – такова была жизнь… Избран председателем райисполкома – стало быть, спустя 5 лет снят с партийной работы с понижением. Пребывал один год в должности председателя республиканского комитета и был отправлен на пенсию – значит, было за что. Проработал 4 года на должности старшего научного сотрудника – людям без ученой степени это большой аванс. Перешел в НИИ национальных школ, «так как имеет и отстаивает свою научную позицию по проблемам топонимики и эвенского языка» — из его же интервью ясно, что уровень работ нашего героя не устраивал ученых, а когда обе книги его (речь идет о них) были опубликованы в самоиздате, без какого-либо грифа, в 1996 и 2000 годах, в общем стало ясно, кто был прав и «кто есть ху» — так по-английски, а по-хантыйски тут придется добавить одну букву, в общем, кто есть то самое ушибленное раненое место…. С 1996 года по год текущий – 20 лет, однако – В.А. Кейметинов сотрудничает с НИИНацшкол или находится под его «крышей» – и за это время, за которое молодые аспиранты становились докторами наук, им не сделано ни одного учебника, ни одного пособия, ни одной хотя бы маленький методички для эвенов, которые имели бы гриф института – как для родного Кобяйского улуса, так и для всех эвенов. НИ-ЧЕ-ГО. Ну вообще… Кстати, те, кто за него и его грамоту горой – например, Уяндина Платоновна Тарабукина, — тоже ведь ничего не сделали: уж я не знаю, чем она все эти годы отчитывается перед начальством.
В начале 1960-х годов их было трое, три Василия, молодые эвены, выпускники Факультета народов Крайнего Севера ЛГПИ им. А.И. Герцена, ученики Веры Ивановны Цинциус – В.Д. Лебедев, В.А. Роббек, В.А. Кейметинов.
В.Д. Лебедев проявился как одаренный поэт, хотя дал о себе знать и в науке, начав собирать эвенский эпос еще в студенческие годы. Окончил аспирантуру, написал диссертацию «Момский говор эвенского языка», начал заниматься эвенским языком и фольклором и при этом продолжал писать стихи. Успех вскружил голову, а тут еще литературная карьера пошла на спад: решил примерить на себя лавры просветителя, придумал эвенский алфавит на основе якутского, стал его правдами и неправдами продавливать в правительствах – не вышло, не приняли. Скоропостижно ушел из жизни весной 1982 года. Записанные им в 1955 году эвенские фольклорные тексты – превосходны, но где все остальное, из того, что было собрано им позже? Нету. Ни в тетрадях, ни на магнитных лентах.
В.А. Роббек имел опыт преподавателя и до поступления в ЛГПИ им. Герцена, и после его окончания, занялся наукой, в 1973 году окончил аспирантуру у В.И. Цинциус, защитил кандидатскую по грамматике эвенского языка, до 1991 года работал в НИИЯЛИ, потом организовал Институт проблем малочисленных народов Севера Сибирского отделения РАН и был его директором с 1992 г по 2008 г. После объединения института с Институтом гуманитарных исследований с 2008 года и до последних дней жизни он работал заведующим сектором эвенской филологии Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера Сибирского отделения РАН. Автор нескольких монографий. Записанный и опубликованный им текст «Нёлтэк» останется в золотом фонде эвенского фольклора.
Разные пути выпали этим людям. Одному – творить, развивать литературный язык, другому – изучать строй языка и собирать фольклор, третьему, то есть В.А. Кейметинову – сеять разумное, доброе, вечное… А он взял и подумал: зачем сеять это разумное и ждать, пока оно вырастет, если можно вколачивать его в головы своим и чужим как гвозди, благо молоток – вот он на гербе с веником-снопом и с серпом, только руку протянуть… Вот таким вколачиванием в головы он пытается заниматься и сейчас, только молотка нет и гвозди гнутся. Интересно вообще, так, из общих соображений, по прошествии стольких лет разобраться, почему березовский директор школы может стать ученым со степенью, а кобяйский – увы, нет. Почему же?
Содержание опуса В.А. Кейметинова можно разделить на несколько частей.
1. Брехня особо наглая или брехня чистейшей воды. В основном это то, что касается лично персоны А.А. Бурыкина и касается того, во что наш герой не желает верить. Обо всем он знает – но, по партийной принадлежности обязанный требовать скромности от всех, кроме себя любимого, не желает верить и не может поверить в то, что вот Бурыкин – такой, каков он есть и как о нем говорят другие.
Позволю себе резкость — это какой же гадиной, какой же мразью надо быть – разговаривать с человеком на собственном родном языке, а потом утверждать, что этот человек вообще не владеет тем языком,на котором он имел беседы с автором, то есть языком одной из своих специальностей. Было, было, примерно в 2000 году в издательстве «Просвещение» куда наш герой притащился в надежде пристроить свои книжки… Он сам заговорил со мной, причем на своем диалекте, услышал в ответ речь на эвенском языке и через полминуты перешел на русский, ну надо же — паскудные ожидания не оправдались. Мой вердикт был жестким: ни рецензировать, ни тем паче редактировать не буду, а если возьметесь издавать, я навсегда перестану с вами сотрудничать. И не взяли… Спросили почему? – Потому что книжка «Хопкил галандулитнан» — не стихи, а маразм, набор кобяйских слов. Вера Геннадьевна Мамаева вкрадчиво сказала, что мол ему «надо помочь с диссертацией» — ответ был жестким: ему – никогда и ни за что.
Такое же группа энтузиасток-патриоток сморозила про меня, тогда еще про кандидата наук, 25 лет назад – и за это чуть не вылетели из НИИЯЛИ за явную клевету, тогдашний директор его Василий Николаевич Иванов такого не одобрил. На Севере за счастье почиталось, если собеседник знал родной язык говорящего – но эти времена, кажется, в далеком прошлом. Нынче это лютый враг, который вот-вот кусок мяса отнимет…
Вообще-то есть замечательный способ раз и навсегда наказать за такие дела – подать на В.А. Кейметинова в суд в Якутске (по месту совершения деяний) за клевету и сообщение ложной информации и соответствии с моим конституционным правом я потребую, чтобы процесс велся на эвенском языке – это один из официальных языков РС(Я), а я как гражданин России имею право выбрать тот язык России, какой пожелаю. Есть у меня такое право – выбирать язык из тех, которыми я владею, к тому же будет выбран один из официальных языков РС(Я), известный истцу. Все кончится в три минуты – и, без сомнений, для В.А. Кейметинова весьма печально в моральном, и еще более печально в материальном отношении. В Псковской области это же обойдется мне дешевле, а ему – в разы дороже.
2. Брехня наглая и авторитарная, которая зиждется на невежестве. Это то. что касается науки об эвенском языке, что можно было посмотреть в книжках, проверить в библиотеке, спросить у коллег, посмотреть в Интернете. В основном это относится к истории тунгусо-маньчжуроведения. Собственно говоря, нежелание или невозможность смотреть литературу или – это та самая профнепригодность, за которую В.А. Кейметинова поперли из науки и назад уже не пустят. Такого в его сочинениях и в обозреваемой брошюре много. Он знает некоторые имена и названия, щеголяет ими, хотя часто путается в них на потеху студентам-первокурсникам. Так читали лекции в партполитпросвете, так можно читать лекции на периферии в педпросвете, пока никто не слышит, хотя и вредно для слушающих. Но соваться с этим к мир науки – неконструктивно, смешно, опасно.
3. Брехня нахальная, основанная на стремлении выдать желаемое за действительное а фантазии – за общеизвестные истины, или брехня, где трудно отличить невежество от обмана. Тут В.А. Кейметинову хорошо бы приводить излагаемые сведения со ссылками на языки или на научные труды, можно и на собственные, если они имеют какое-то признание и вообще существуют.
В основном в эту категорию попадает то, что касается теории письма. Тут начнем с совета – не лезть туда, о чем знают немногие узкие специалисты в этой области, всегда хорошие знатоки теоретической фонетики, которые не путают гласные с согласными и твердые с мягкими.
На с.4. своей брошюрки наш автор обращается к судьбам ученых-тунгусоведов. Несколько уточнений — Г.М. Василевич была арестована после войны, а В.И. Цинциус – в 1937 году по делу Института народов Севера: обо всем этом можно прочитать, но В.А. Кейметинов, кажется, этого не умеет делать.
На с.6. упоминаются «Финн Соттавалта и немец Венцлов». Опять надо комментировать:
Гаврил Никитин — не саккырырский, а булунский эвен, он учился еще в Институте живых восточных языков, и в Финляндии он был не в плену в 1939 году, а в командировке по приглашению финских ученых в 1928 году, где Арво Сотавалта и записал от него слова, фразы и тексты. Жаль, дальнейшая судьба его неизвестна. Может быть, обвинили в шпионаже – не Ваш ли папа, Василий Афанасьевич? Что-то вы больно много о нем знаете…
Кто такой немец Венцлов – не ищите в библиотеках: Видимо, наш автор имеет в виду известного немецкого востоковеда Иоханнеса Бенцинга, автора единственной до сих пор «Ламутской грамматики» (1955). Да, Василий Афанасьевич Роббек был тысячу раз прав…
К с.6, где сказано: «древнейшие фонетические особенности языка, сохранившиеся… … по китайским и маньчжурским источникам, игнорируются в действующей письменности».
Маньчжурские исторические источники появляются вообще только после 1632 года, когда в местах проживания эвенов уже появлялись русские – как они могли отразить что-то древнее, непонятно. До 1632 года своей письменности у маньчжур не было. Если бы В.А. Кейметинов предложил им свою – посадили бы на кол, недолго думая… Я не говорю о том, что тунги-лучники – это фантазия третьего порядка в лучшем случае. Это так же, как утверждать, что эвены являются потомками чжурчжэней. Когда создавались чжурчжэньские государства, увы, эвены как вполне сложившийся этнос, отделившийся от эвенков, уже пасли своих оленей на севере Хабаровского края и востоке Якутии.
К с.7. Редуцированности гласных в чукотском и корякском языках нет, так называемый неопределенный гласный ы в этих языках редуцированным не является.
Там же: «Мягкий фарингальный» – такой звук невозможно произнести вообще, это скандальная фонетическая безграмотность. Если кто-то из отставных учителей не владеет фонетической терминологией, нечего соваться в проблемы письменности.
Далее: «В русском языке йотированные гласные … не употребляются для обозначения мягкости». За такое на зачете или экзамене нерадивых студентов-русистов отчисляют с первого курса, а у автора, кажется, имеется до сих пор действующий диплом, дающий право преподавать русский язык. В словах дядя, люстра, тень, сёмга, литр йотированные гласные и гласный и как раз и обозначают мягкость предшествующего согласного.
К с.8: «Кандидаты филологических наук из СВФУ им. М.К. Аммосова, под его руководством, безудержно расхваливают безграмотные работы своего научного руководителя и возводят его до известного востоковеда России». Брехня на брехне. Научным руководителем к.ф.н. С.И. Шариной и к.ф.н. В.Г. Белолюбской является В.А. Роббек, это его школа, у других такой нету. Далее они же « … возводят его до известного востоковеда России» — ну да, мои работы по проблеме родства алтайских языков, тюркским, монгольским, корейскому языку, опубликованные в Бурятии, Калмыкии, Туве, на Алтае, в Башкирии, в Монголии, статьи по фольклору и этнографии, биобиблиографические статьи «Бурыкин А.А.» в словарях отечественных востоковедов и корееведов, членство в диссертационных советах восточного факультета СПбГУ и Института восточных рукописей РАН, оппонирование более чем на десяти защитах кандидатских и докторских диссертаций по турецкому, монгольскому, бурятскому, корейскому, японскому, кхмерскому языкам – это все, по мнению нашего сочинителя, или выдумки самого А.А. Бурыкина, или жалкие инсинуации С.И. Шариной и В.Г. Белолюбской. Ну не укладывается это в сознание В.А. Кейметинова – значит, должно быть неправдой. А это правда, однако. Значит, В.А. Кейметинов – опять лжец и клеветник.
С.8 «…их кумир (то есть я. А.А. Бурыкин) во всевозможных изданиях постоянно высказывается презрительно об эвенском языке, истории эвенов, эвеноведах-предшественниках и современниках». Василий Афанасьевич, покажите, где это именно я так высказываюсь, мне самому интересно стало. Не покажете – ответите еще и за это по полной программе… Ни о языке, ни об истории народа высказываться презрительно никак нельзя, это невозможно. Такие обвинения — это уже провокация. А если что-то вполне заслуженное мной сказано о трех мерзавцах, которые и при жизни держали себя по отношению ко мне абсолютно некорректно и по-хамски – это не распространяется ни на весь эвенский народ, ни на ученых. Все знают, что я очень люблю переводить с эвенского языка и фольклор, и хорошие, интересные литературные произведения. Мне сказали «спасибо» и литературоведы – за опубликование нескольких подстрочников стихов эвенских поэтов рангом куда выше нашего Коетмэтти (см. Эвенская литература. М., 2005).
На с. 9 есть очень наукообразная фраза «…адекватное отражение фонетических особенностей любого языка составляет основу грамотной письменности». Китайский язык с его иероглифами вообще не отражает фонетические особенности, английский язык, как известно, хоть и пользуется алфавитом, но тоже не отражает произношения, русский — разумеется, тоже. И в якутском есть свои нормы отражения или неотражения аканья и оканья. Вообще трудно указать на такой язык, который имел бы письмо, полностью отражающее произношение – их немного. Я представляю, что было бы, если бы какая-нибудь молодая учительница из Якутии столь же активно предложила бы на тех же основаниях заменить русскую графику какой-нибудь околесицей из «местных» знаков и писать «кароова». В общем – получается, что весь мир безграмотен, а кобяйцы хотят его просветить. Спасибо – обойдемся…
Вообще в основе измышлений В.А. Кейметинова лежат три кита , три Н — наглость, неправда и некомпетентность. Наглость – это бесцеремонное обращение к тем, к кому рядовой якутский пенсионер не вправе открывать дверь ногой да еще по вопросам, в которых не разбирается ни он лично, ни те люди, к которым он обращается, а также апелляции к разнообразным коллективам – от совета старейшин до всего эвенского народа. Неправда – это то, что он сочиняет о других, о себе, о науке. Некомпетентность – элементарное незнание того, о чем он берется говорить или писать, выдавая свои измышления и заблуждения за научные истины, и надежды на то, что те, к кому он обращается, тоже ничего не знают сами и употребят властные полномочия под горячую руку раньше обретения знаний о предмете.
С. 9: Здесь звучит обвинение в том, что А.А. Бурыкин «не фиксирует долготу гласного»… Дело в том, что в учебниках и книгах для чтения на эвенском языке, а также в художественной литературе и газетах , издаваемых с использованием действующей графики, нормы и правила по существу запрещают фиксировать долготу гласных и предписывают обозначать долгие и краткие (которые Бурыкин прекрасно различает как любой носитель) одними и теми же буквами. Так принято, таков закон. В других работах – в книге «Малые жанры эвенского фольклора» (2001), в книге «Язык малочисленного народа в его письменной форме» (2004) — всюду, где надо, долгота гласных показана. В.А. Кейметинов это знает – и хранит молчание… Иначе обвинение не состоится. Знает он и то, что долготу гласных в учебниках эвенского языка не обозначали ни В.И. Цинциус, ни К.А. Новикова, ни В.А. Роббек, ни даже А.А. Кейметинова – спрашивается, они тоже ничего не знали? Тогда почему он о них молчит и «караул» не кричит? Никто не обозначал долготу – а виноват один Бурыкин. Будем издавать эвенские фольклорные тексты в транскрипции – будем ставить долготу. Кстати, немец Герхард фон Майдель, записывая латиницей эвенскую речь 150 лет назад, слышал и помечал долготу и краткость гласных, но по-своему, средствами немецкой графики, без использования знакомых нам знаков. 20 лет назад это оказалось открытием, переписавшим историю изучения эвенской фонетики. У меня даже специальные работы об этом есть, но для того, чтобы с ними знакомиться, придется перестать верить В.А. Кейметинову.
На с.9 своей брошюры В.А. Кейметинов неудачно ерничает по поводу используемого мной в работах по фонетике двоеточия как знака для долготы. Вообще-то все знают, что двоеточие как знак транскрипции является знаком для долготы в фонетических работах и в словарях иностранных языков, а черта над буквой как знак долготы к нам пришла из учебников латыни. Тут попытка посмеяться выдает дремучее невежество в науке.
Наверное, пришла пора сказать о том, что В.А. Кейметинов просто обманывает своих читателей, подменяя практическое письмо эвенов на действующей графике неким подобием фонетической транскрипции на непригодной для этого основе. И, как мне кажется, считает соотечественников-эвенов участников съездов эвенов даже не оленеводами, а оленями, полагая, что образованнее его у эвенов никого нет.
К с.10-11. Знак Y – «рюмочка» очень нравится В.А. Кейметинову. И вот почему: саккырырские и эвено-бытантайские эвены произносят свой переднерядный гласный у точно как якутский Y, но не так, как другие эвены. Только он забыл рассказать всем, что увел он идею о применении этого знака у шельмуемого им А.А. Бурыкина – я еще в диссертации 2001 года высказал мысль, что знаки латинского алфавита i и Y могли бы использоваться для обозначения переднерядных узких гласных, как в хакасском алфавите, если бы проект В.Д.Лебедева и К.А.Новиковой был теоретически пограмотнее, чем он есть. До этой даты В.А. Кейметинов не обращал на ннх внимания – а тут они ему понадобились, особенно после статей об эвенской письменности в газете «Илкэн» за 2013 год. Беда для В.А. Кейметинова в том, что он почти за 20 лет кое-что написал, и теперь по его давнишним книжкам можно видеть, не только то, что именно он списал у своих же оппонентов, но и когда именно он это сделал.
К с.12. Эвенское слово ялра «уголь» нельзя писать как йалра, Потому что в начале этого слова нет согласного й, да и дифтонгоидом начальный гласный в этом слове является не во всех эвенских говорах. Знак я тем и удобен, что его можно читать по-своему для носителей всех говоров.
К с.12. Можно только разводить руками, читая… « он (то есть опять я, А.А. Бурыкин) вместо дьөбөт – дьэбэт «оса, шмель» пишет дебет». Есть такое русское выражение – ври, да не завирайся. Как Бурыкин мог написать эвенское слово девэт «оса» с якутским акцентом дебэт и с ошибкой – непонятно, ибо это невозможно. Это сделал кто-то другой, сейчас поймем, кто… А вот Кейметинов, кобяйский язык которого насквозь проякутизирован от фонетики до синтаксиса — потому–то кобяйские эвены и не пишут ничего на своем диалекте в объемах больше нескольких страниц: сразу все чуждое становится заметно – мог. Известно, все эвены гургэвчиддэ – работают, охотские гургэлдэддэ – тоже работают, хоят на восточном наречии это «шевелятся», а кобяйские – Yлэлэддэ. То-то мы не знаем, что это за слово и откуда оно пришло…
С.13. Тут мы читаем: «На с. 56-57 букваря Бурыкин использует придуманный им самим некий знак ө». Извиняемся перед читателями, не можем воспроизвести — имеется в виду знак ө с точками наверху. Вот за «придуманный им самим» и «некий» В.А. Кейметинова уже давно следовало не пускать на порог НИИ Нацшкол и республиканского Минобра. Бурыкин, как известно, в действующей эвенской графике не придумал ничего. Он отстаивает то, что сделала К.А. Новикова в 1958 году – может быть, ни с кем не посоветовавшись, но это ее право. Я не устаю повторять, что эвенская графика 1958 года – для меня закон и она меня вполне устраивает. Хотя в переписке на компьютере и я, и многие другие пишут нг, и не используют зачеркнутого ө, конечно, не ставят долгот – и, что характерно, прекрасно друг друга понимают.
А теперь по существу. Вообще-то знак ө с точками введен правилами эвенской графики 1958 года, то есть предложен К.А. Новиковой, и используется в учебниках примерно с 1962 года. Более 50 лет. Как этого не знал педагог по образованию, ответственный работник, писатель и борец за грамотность В.А. Кейметинов – непонятно. Это значит только то, что он ВООБЩЕ не открывал учебников эвенского языка, хотя как раз в годы его партийного возвышения, в начале 1980-х, они кишели ошибками и опечатками. Именно не знал – иначе не приписывал бы этого знака мне с пафосным придыханием. И непонятно то, как и зачем его при таких профессиональных знаниях держали на ответственной работе, как ему мог доверять НИИ национальных проблем образования в республике. Вопрос к высоким инстанциям республики – а зачем слушать вопиющего невежду? Второй вопрос – если В.А. Кейметинов не знает таких элементарных вещей в эвенской графике, что он вообще знает?
С.13. Тут рассматрвиаются написания эвенских слов в действующей графике и по-кейметиновски. Обо мне сказано: «В каждом из этих слов он допускает по 2-3 ошибки». Только эти «ошибки» – не против действующей графики, а против кейметиновской околесицы, на которой он сам грамотно писать не может. Тут рекорд, в имени автора – с учетом расставленных долгот в непервых слогах, что, кстати, не предусматривалось проектом В.Д. Лебедева — в имени автора допущено пять (!) ошибок. Көөйээтти-Көөйээтмээтти – вот так оно должно писаться, Бедные Кирилл и Мефодий… на ум приходят только русское ой и чукотское коо – не понимаю, отказываюсь понимать. Все это напоминает выпады сахалинского нивха В.М. Санги против амурского нивха Ч.М. Таксами в 1980-е годы. В.М.Санги тогда тоже написал никем не утвержденный алфавит и стел шпынять доктора наук за якобы несколько сотен ошибок в нивхском языке. Специалистам были известны и диалектные различия, и опять же «кто есть ху», а когда все-таки создали отдельную письменность для сахалинских нивхов, так она тут же и протянула хвост, оказалось, что раз письменность есть, то на ней писать надо. А некому…
С.14. Тут говорится: «… А.А. Бурыкин … руководствуется собственным незнанием разговорной практики и научных основ эвенской письменности».
Это ложь. При том опять же подсудная. Повторюсь — представляете, что будет, если я за эти слова подам в суд, предъявлю это брошюрку «Проблемы эвенской письменности…», открытую на нужной странице, и потребую, чтобы со мной разговаривали по-эвенски. Кстати, многие участники съездов эвенов знают меня лично и знают, что Бурыкин свободно говорит на эвенском языке со всеми долготами и со всеми согласными. А вот если мы попросим В.А. Кейметинова предьявить «научные основы эвенской письменности», которых я якобы не знаю, группе экспертов, то они, боюсь, сразу «Скорую» вызовут. Как у М. Булгакова в «Мастере и Маргарите: «Протокол. Машину. В психиатрическую». Потому что эти «научные основы» — то. что у В.А. Кейметинова можно вычитать в этой брошюрке и других статьях и книгах, не имеет ничего общего с наукой. И тут уже понятно другое – никто из серьезных специалистов сотрудничать с ним и «помогать» ему не хочет.
С. 16-17. Тут почти правда: « доктор филологических наук по теории языка А.А. Бурыкин не имеет систематического образования по эвенскому языку». Только тут знание эвенского языка и «систематическое образование» — разные вещи «Систематическое образование по эвенскому языку» — это примерно то же, что систематическое образование по солению капусты, то есть то, что человек либо умеет, либо не умеет делать – а образование у него либо есть, либо нет. Помните, один из героев Ильфа и Петрова тоже не кончал университетов. Потому что закончил Пажеский корпус. Но почему те, кто имеет «систематическое образование по эвенскому языку» отличаются поразительным невежеством и хамством, а способные аспиранты, кому «систематическое образование по эвенскому языку» или другому северному языку от РГПУ им. Герцена обрыдло в первую очередь из за «этнических» преподавателей, вынуждены переучиваться, посещая лекции со студентами других вузов или читая другие вузовские учебники.
На с.17 своего сочинения В.А. Кейметинов разбирает примеры из моего эвенского букваря, призванные показывать различение слов мо «дерево, древесина, дрова», и мө «вода». Мы проверили – в авторском оригинале букваря слова мо «дерево, древесина, дрова», и мө «вода», натурально, как положено различаются. Там и текст построен на том, чтобы ученики научились различать эти слова. Текст-то авторский, сочиненной мной же, А.А. Бурыкиным, я что, не знаю, что это разные слова? Два вопроса к В.А.Кейметинову и тем, кто примкнет к нему – Почему на этой, на 25 странице Букваря ВСЕ нормальные обычные буквы о, сколько их есть, заменены на перечеркнутые и ни одного не оставлено? И есть ли такие смешения букв о и ө на других страницах? А такого нет, иначе бы Кейметинов привел их. Значит – путаница только в одной работе и только на одной странице, и притом тотальная. Ведь не мог же составитель букваря всюду знать эвенский язык,а на этой странице – не знать… О чем это говорит? Увы, но в 1990-2000-е годы мне пришлось бороться не только с невежественными авторами, — среди которых проявлялась и А.А.Кейметинова, вроде как родная сестра нашего горе-героя, но и с недобросовестными редакторами издательства «Просвещение», из них некоторые потом ушли в «Дрофу-Санкт-Петербург» (В.Г. Мамаева рассказывала мне, как директор НИИ Нацшкол С.С. Семенова спросила ее «А вы знаете, что Бурыкин про вас написал? Вера Геннадьевна ответила: — Знаем, все учли и все исправили, спасибо ему) . Мне не показали последнюю корректуру Букваря, как помню – торопились… А слова гол, голангка в литературном языке означают «растопка».
Да, пришло время спросить – а те сотрудники и руководители издательств «Просвещение», «Дрофа-Санкт-Петербург» и Магаданского книжного издательства, кто приглашал меня, А.А. Бурыкина, редактором, переводчиком, соавтором, автором учебных пособий по эвенскому языку (и не только по эвенскому) с середины 1980-х годов доныне – они что, белены объелись, что ли? К работе над учебниками по родным языкам народов Севера подступиться было не так-то просто – учитывалось мнение и ведущих специалистов , и оценки постоянных авторов учебных пособий – «носителей языка». как они себя называли, и сами издатели оценивали то, как тот или иной будущий автор выполняет их поручения. Все, что мне доводилось делать – переводы с эвенского языка и на эвенский язык, редактирование, работа со словарями – всех устраивало. В регионах вполне довольны и моими собственными учебниками. Сказать о том, что аналогичные сочинения В.А. Кейметинова лучше, увы, невозможно – их просто нету, сравнивать не с чем. Да, на с. 18 сказано, что в 2003 году в газете «Илкэн» была опубликована еще раз моя эвенская азбука, это, наверное, правда, и я этого не знал.
Вернемся к тексту. С. 18: «А еще ходят байки, что Бурыкин как «видный специалист эвенского языка» является экспертом ВАК (Высшей аттестационной комиссии) по языкам народов Севера. Таких экспертов нельзя близко допускать к какой-либо экспертизе».
Если такие байки и ходят, то их сочинил сам В.А. Кейметинов. Мои коллеги и близкие мне люди знают, что я сам отказался защищать докторскую диссертацию по специальности 10.02.02 — языки народов России (языки народов Севера), отказался от места в диссертационном совете по этой специальности, и по существу не принимаю участия в обсуждении и оценке таких работ. Изредка могу помочь в этом московским коллегам – и все. Со специальностью «Теория языка» я нужен всем, она же не мешает мне заниматься и русским языком, что я с удовольствием и делаю. И вот что уж совсем брехня — я никогда не желал быть экспертом ВАК, ибо предпочитаю выступать оппонентом на публичных защитах диссертаций – а их у меня в активе без малого 80, тем более, что я имею право выступать оппонентом по разным специальностям. Экспертам ВАК это строго запрещено. А в текущем году таких защит диссертаций у меня двенадцать, и по всем темам, оказывается, у А.А. Бурыкина есть специальные публикации.
Это В.А. Кейметинову с его партийной убежденностью «Вперед и выше», кажется, что эксперт ВАК – это совсем уж высоко и это заоблачная мечта каждого. Он понятия не имеет о том, что это эксперт ВАК – это не должность, а общественная обязанность, причем бесплатная, как народная дружина: есть время – пойдешь? Повторяю, как пела русская шансонетка в известном фильме: «Что я, рыжий? Не хо-чу!». Моя позиция по отношению к «эвеноведению» и прочим подобным наукам такова: пусть чушь и белиберда, всякие там мягкие фарингальные, путаница фонем с буквами, убогие мысли о лексике — цветет сама по себе и пусть новоиспеченные кандидаты потом сталкиваются с тем, что их где-то не пускают на порог или стыдят за практическое невладение изучаемым языком. Позиция без осечек: я ограничиваюсь отрицательными отзывами на авторефераты или рецензиями на книги по докторским диссертациям, их авторам присуждают степени – только потом почему-то вскорости ВАК «прикрывает» советы, где проходили подобные защиты. Без объяснения или по формальному признаку нехватки специалистов. Таких уже два, знаете ли, тот, что в ИНСе РГПУ им. Герцена – первый, но не последний… А меня, то есть Бурыкина, даже позвать в такой совет нельзя, я ведь в ответ на такое предложение пошлю – дальше, чем на Аляску.
На с.19 кейметиновского сочинения со ссылкой на мою статью «Эвенский язык» на портале «Языки народов Сибири, находящиеся под угрозой исчезновения» мне приписывается фраза: «эвены на территории Якутии стали известны лишь в XVIII в.» с пучком упоминаний имен этнографов, трудов которых якобы Бурыкин не знает. Пришлось открыть мою же собственную статью по адресу http://lingsib.iea.ras.ru/ru/languages/even.shtml и прочитать — «Русское влияние на эвенский язык прослеживается с 18 века» Вот о чем идет речь – в самом деле. Русские слова у эвенов записывал Я.Линденау в 1740-е годы. И речь только о языке, а не о культуре – по Б.П. Полевому, правда, не ссылающемуся на источники, в 1650-е годы Михаил Стадухин в Тауйском остроге взял в жены ламутку. Вот теперь вопрос – это что? Наглое вранье, призванное опорочить оппонента, рассчитанное на то, что никто ничего по источникам проверять не будет? Или это глубоко продвинутый маразм, который уже не лечится? Я жду объяснений – в этом диапазоне, другого не дано – от самого автора или от его покровителей или покровительниц. Вообще-то за такое, как говорили герои М.Зощенко, надо «морды арбузом разбивать»
Уточню — этноним ламутки происходит из эвенкийского языка и значит «приморские» или «живущие на реке, текущей к морю» — такие реки эвенки тоже называли Ламу. «Ламутками» эвенки могли называть и охотских коряков, а не только эвенов и обязательно ламунхинского рода.
Кстати, восторг – знаете ли вы, дорогие читатели, что В.А. Кейметинов, кобяец до самых – ну да, до кончиков ногтей, объявил себя старейшиной «наматканов», то есть приморских эвенов Хабаровского края, Магаданской области, Северной Камчатки. Интересно, а у них спросили, нужен им такой старейшина? Может, он еще с них ясак потребует? Мы знаем, как с такими «старейшинами» поступали чукчи. Эвены, конечно, никого мавутом не придушивали и копьем не кололи, но в общем была процедура взаимоприемлемого расставания – с одноразовой пенсией в виде куска мяса и связки дров… Может быть, на съезде эвенов стоит это выяснить?
На с. 19 мы читаем рассказ о том, что название эвен происходит от глагола эвдэй спускаться с гор, просто берет за душу. Это списано из «Очерка грамматики…» В.И.Цинциус. А вот К.А. Новикова считала, что название эвэн значит «здешний местный, тутошний» от эвэски «сюда», эвгидэлэ «на этой стороне», элэ «здесь», и кажется, была права. Кстати, и название эвенки не имеет ничего общего ни с «идущими поперек гор», ни с «поперечноглазыми»: это старая ошибка Якоба Линденау из-за случайного сходства слов, повторяемая Г.М.Василевич и В.А.Туголуковым. Василий Афанасьевич, а вы-то тут причем? Вы же у нас не эвэн, а өбөн, а от какого глагола образовано такое название – тут могут быть разные мнения.
На с. 20 читаем: «Бурыкин высказывает никем не подтвержденные измышления» — вообде-то таково все новое в науке, никем не подтвержденное – подтверждения приходят позже. Далее «…бесцеремонно клевещет на эвеноведов-предшественников, а также на истинных историков прошлого». Да, мне пришлось переписать заново комментарии к фольклорным сборникам К.А.Новиковой и указать на те тексты, которые точно ей не принадлежат – они взяты из публикаций других собирателей. Естественно, репутация исследователя в этом случае уничтожена. Елена Павловна Лебедева, человек в тунгусоведении очень уважаемый, услышав про это, тоже закричала «Это варианты!», а когда ей объяснили, что мы вообще-то можем отличиить вариант от точного перевода, и что в старых учебниках эвенского языка, откуда были взяты те или иные сказки, есть даже пометы Клавдии Александровны, сказала «И какой черт вас дернул этим заниматься?». А мне всего-то хотелось оценить вклад тех эвеноведов, кто сгинул в ГУЛАГе или погиб на войне – стало быть, кто-то решил, что у них можно воровать… Все стало понятно. То, что Ж.К.Лебедева вообще не знала эвенского языка – факт известный и я тут не оригинален, иначе бы не было в книге «Эпос охотских эвенов» (Якутск,1986) в примечании к тексту объяснения, что форма өрэп «тот», «другой» переводится как «рот». Кто является «истинным историком прошлого» — нам не объяснили, а я догадаться не могу.
На с. 20-21, где говорится о журнале «История Сибири в научных исследованиях» — такого нет в природе, речь идет о рубрике журнала «Сибирская заимка» — В.А.Кейметинов начинает с какого-то перепугу или перепоя защищать от меня своего непримиримого врага В.А.Роббека, «покончить» с которым он призывал меня в те же 2000-е годы. Тогда я ответил – два доктора разберутся друг с другом без посторонних.
Я и сейчас скажу, что ныне покойные Н.И.Гладкова и Л.М.Кутгеут не дали В.А.Роббеку ни строчки своих работ (издание диссертации Н.И.Гладковой 1970 года – потрясающий обман всех), А.А.Петров успешно переиздает свои сочинения 1990-х годов, Алевтина Никодимовна Жукова (а не Людмила Николаевна Жукова) тоже у В.А.Роббека ничего не опубликовала, а А.Л.Мальчуков живет не на Чукотке, а в Германии. Так что не надо никого от меня защищать. То, что В.А.Роббек будто бы меня «не принял в совместители» — опять наглейшая ложь. Я был совместителем у В.А.Роббека целых два года, получал хорошую зарплату (в отличие от многих, мог сказать, за что) и написал за это время эвенскую грамматику, первую за 65 лет – только сотрудники тогдашнего института захотели издать ее под именем коллектива авторов, а я от этого отказался. Части этой грамматики – спасибо В.А. Роббеку за то, что я ее написал! — вошли в мою докторскую диссертацию, потом в книгу «Язык малочисленного народа…» 2004 года и теперь активно и эффективно используются в борьбе с невежеством и безграмотностью. Так что опять В.А.Кейметитнов соврамши… Представляете, каково было читать эту брошюренцию тем, кто знает все эти истории в деталях? Тем, кто давно знаком со мной и моими работами – и тем, кто читал сочинения самого В.А.Кейметинова и слушал его разглагольствования? Ведь тошно стало.
В.А.Кейметинов, стараясь обосновать свои прожекты ссылками на факты русского языка и других языков и тем проявить свою якобы фундаментальную эрудицию, выглядит нелепо и смешно. На с. 24 своего сочинения он приводит как пример обозначения долготы гласного удвоением название Google. Бедный старейшина наматканов – что же с ним будет, если он узнает, что тут два о обозначают вовсе не о, а у? Как быть?
Можно находить сколько угодно слов одного языка. которые похожи на слова другого языка. Почему же нельзя писать хам дукамнга «известный писатель», ну пусть это слово похоже на какое-то русское, я и скажу, допустим, Рытхэу известный, а Кейметинов – хам, то есть очень известный, даже ха-ам — всем все понятно… Слово «оса» похоже не русское дебет только в его фантазиях, там в середине другой согласный. Дальше ; А если в эвенских словах hYй «рана», hYли «красная лисица или грудной ребенок»…и других словах вместо буквы h («hэ») латиницы, буквы в начале слова использовать букву х («ха» кириллицы, то все эти слова превращаются в нецензурную лексику русского языка». Как могут эвенские слова превращаться в русскую лексику – тайна сия велика есть, даже прекрасная якутская водка «Булус» не превратилась в эвенское слово булус со значением «горе, печаль, тоска». Такие примеры нам уже надоели – и мы посвятили В.А.Кейметинову небольшое стихотворение:
Как-то раз споткнулась баба
О булыжник у ухаба.
Дети бабу увидали,
До больницы добежали:
— Где тут доктор Айболит?
Там у бабы hYYYй болит!
Во-первых, это слово — тут с латинским h и тремя Y — имеет значение не «рана», а «раненое или ушибленное место», тут ошибался еще В.Д. Лебедев, который не очень хорошо знал русский язык. Во-вторых, я почти за 40 лет своих занятий эвенским языком ни разу не встречал его в текстах и слышал раза 3-4 – без всяких ассоциаций у говорящих. Зато один видный поэт – не чета нашему Коетмэтти – так и писал: «Кипи, кипи, мой стих» – то есть «Хуйли, хуйли, дёнтуму», и кипит его стих – то есть хуиддэн. В-третьих, в общем, как это слов ни пиши, один … смысл, сходство останется. В-четвертых, что тогда делать эвенам с русским словом баба – ведь по-эвенски это знаете что? И как ни пиши, ничего не переменится. Сюжет для рассказа — мальчик-эвен заблудился в кустарнике и зовет мамину маму — «Баба! Баба! Бабушка!». Что скажете? Да и имя Василий какое-то неприличное в эвенской форме – Мачилий – кого мочили, зачем мочили… Штаны, что ли? Нельзя с таким именем…
На с. 27 В.А. Кейметинов, подводя базу под свои поползновения в виде опыта В.Д. Лебедева и пытаясь представить себя жертвой дискриминации, пишет: « … решение Совета министров Якутской АССР не было поддержано в начале 80-х годов совещанием североведов страны, где не было специалистов эвенского языка. кроме инициаторов совершенствования эвенской письменности…». Опять наглая и бесцеремонная ложь. На этом совещании в марте 1982 года были не только К.А. Новикова и В.Д. Лебедев, но и Н.И. Гладкова, редактор З.И. Ковалева, были там В.А. Роббек, Х.И. Дуткин, А.В. Кривошапкин, был там лично и я — А.А. Бурыкин, заканчивавший в это время кандидатскую диссертацию, а Вера Ивановна Цинциус не смогла лично участвовать, но прислала письменный отзыв на сочинение В.Д. Лебедева и К.А. Новиковой – жестко отрицательный. Я помню и истерический вопрос одного из присутствующих ко мне: «А Вы вообще знаете эвенский язык?». Положительный ответ на этот вопрос так огорчил В.Д. Лебедева, что он вскорости скончался. Там были все — не было там только В.А. Кейметинова, но, видимо, он в самом деле не специалист… Так история и распорядилась. Мы это уже поняли.
Если взглянуть на с. 29 кейметиновской брошюрки, то увидим — в «идеальном» алфавите В.А. Кейметинова, где дь и нь (это после моих скандальных замечаний в адрес проекта В.Д.Лебедева в газете «Илкэн» 2013 г.) стали особыми буквами, но долгие двойные особыми буквами все равно не признаются, буквы П и Р вообще пропали. Ну ладно. Может быть, буква П – тоже «неприличная». Но Р-то почему? Значит, я был прав, и у нашего горе-просветителя нет ничего, кроме однажды где-то использованного листка с алфавитом, да и тот оказался с прорехами. Где же тут учебники, словари, стихи, романы…
В.А. Кейметинов всюду пишет о себе как об авторе пятитомного «Эвенско-русского словаря. Толкование и этимология». Только этого словаря нет ни в одной федеральной библиотеке и нет ни у кого из специалистов. Автор его никому не показывает – только тому, кто ничего в эвенском языке не понимает. Как можно пользоваться. этим словарем, как можно его оценивать — не понятно. Пять книжек большого формата, не влезающих в школьный портфель – это и не для учеников, и не для учителей, а у ученых-то нету его… Какие там этимологии – мы в общем знаем, опыт выведения якутского слова олонхо из эвенского глагола одай «делать», мелькнувший в одной из работ нашего горе-героя и обнародованный нами в «Илкэне», обернулся нешуточным скандалом у фольклористов – этого, мол, еще не хватало… Ничего, придет время, мы посмотрим на этот словарь, почитаем его, сверим его со «Сравнительным словарем тунгусо-маньчжурских языков», посчитаем ошибки в написании против кейметиновских же правил и доложим выводы кому следует.
Любимые слова В.А. Кейметинова о «специфической духовности» эвенского, а наверное, все-таки кобяйского народа, давно меня заставляют вспоминать о лопнувшей канализации. Уж тогда он должен был бы объяснить, чем эта духовность эвенов отличается от духовности эвенков или юкагиров, и не в одной фразе, а в отдельной книге. Ничего же нету – одни пустые слова и те на две трети неправда.
Еще раз обращу внимание на фразеологию В.А. Кейметинова. С. 19: «Лжедоктор…, спекулируя высокими научными степенями, невесть как полученными по этим наукам…». Да это Кейметинову неизвестно. Точнее, он не хочет знать об этом – я горжусь тем, что получил докторскую степень по филологическим наукам в родном Санкт-Петербургском университете, а по историческим – в Институте Восточных рукописей РАН и стал первым в истории доктором наук с таким сочетанием специальностей. Повторяю – за такие слова можно серьезно ответить в суде. Далее «не имея разговорной практики даже на уровне первоклассника…» (с.21).- ага, много чего написав, переведя с эвенского языка ни на эвенский язык, выполнив в 1992 году перевод Евангелия от Луки на эвенский язык, который был потом просто испорчен одной эвенкой-педагогом, которая еще и получила за это гонорар от Института переводов Библии. И за это придется отвечать, не сейчас, так чуть позже.
Коллеги заметили – объектом травли В.А. Кейметинова в любой форме – в выступлениях, в газетных статьях, которые кое-где уже перестали печатать, в этой брошюрке – всегда оказываются люди, полчившие ученую степень, или докторскую, как В.А. Роббек или я, или кандидатскую, как В.Г. Белолюбская и С.И. Шарина. Остальные его не интересуют. непонятно, что тут проявляется – собственная несостоятельность, бешеная зависть, осознание того. что его отношения с профессиональным сообществом испорчены вконец и навсегда – согласитесь, такого не прощают. Скорее всего все вместе взятое.
Я не думаю, что кто-то из тех, кому в руки попадет кейметиновская стряпня, против меня направленная, примет ее всерьез. Верить человеку, зарекомендовавшему себя в роли лгуна и клеветника, не написавшему ни одного учебника или пособия по эвенскому языку – неважно, ни по литературному языку, ни по своему диалекту, верить откровенно бездарному писателю и переводчику, который сам давно это понял и давно бросил свои литературные занятия за бесполезностью – а все его «подвиги» максимум в 30 страниц относятся к началу 2000-х годов, едва ли можно. На мой взгляд, нельзя верить и самозваному старейшине приморских эвенов из Кобяйского улуса.
Смешно и наивно думать, что после личного знакомства с автором и чтения его творений у эвенской молодежи возникнет стремление сберегать родной язык – скорее наоборот, думаю, что им захочется записаться юкагиром или якутом-саха, чем навсегда избавить себя от дрязг и разборок вокруг языка и письма, или считать эвенский язык вторым, не играющим никакой роли в жизни.
Кто-то вспомнит модное слово – толерантность. Уважительное, терпимое отношение к представителями разных народов. Только толерантность должна быть обоюдной, двусторонней, в том числе и от «коренных» к «некоренным». У В.А. Кейметинова ее и близко нет. Его мишенью, по большему счету оказывается не один отдельно взятый А.А. Бурыкин, а все специалисты по языкам народов Сибири, к этим народам не принадлежашие – Ольга Казакевич из Москвы, Наталья Кошкарева из Новосибирска, Борис Болдырев оттуда же. То, что эти «русские» мешают жить и ничего не делать «коренным» известно уже лет 30, потому особо одаренные ищут глобальный способ выжить их из науки. Это провокация, и провокация очень крупного масштаба, направленная на наше будущее.
В общем, мне придется просить официальные учреждения и общественные организации Республики Саха (Якутии) защитить меня от наветов, лжи и клеветы В.А. Кейметинова. Если они мне не помогут – придется просить об этом же Господа Бога. А уж он-то поможет, я на это надеюсь.