Внешний вид шомполов для ручного огнестрельного оружия (по материалам раскопок Саянского острога)

В ходе изучения русских археологических памятников в Сибири за последние несколько десятилетий уже накоплен значительный объем вещевого материала. Большая часть инвентаря из раскопок обычно уверенно интерпретируется, поскольку ряд этих вещей еще применяется или использовался вплоть до недавнего времени, а многие неиспользуемые ныне известны по сведениям русской этнографии. Казалось бы, в такой ситуации для фактически этнографической современности, при наличии возможностей широкого использования сведений этнографии, ошибок или серьезных затруднений в определениях назначения предметов из раскопок быть не должно. Однако иногда такие коллизии имеют место. Одна из них связана с определением внешнего вида шомполов для ручного огнестрельного оружия, использовавшегося русскими людьми в Сибири в XVII–XVIII в.

Так после масштабных раскопок крупного русского города Мангазеи, расцвет которого приходится на первые десятилетия XVII в., в научный обиход вошел обычай называть ружейными шомполами металлические предметы из русских памятников в Сибири и на Дальнем Востоке, выполненные в виде стержня с двумя или несколькими расходящимися в разные стороны пластинами на конце, иногда загнутыми на краях (Белов М. И. и др., 1981, с. 79, табл. 69; 4). Причина, по которой авторы раскопок Мангазеи посчитали такой предмет ружейным шомполом, достаточна проста и обыденна для научной практики — на момент проведения этих раскопок, ставших для Сибири одним из первых и масштабных фактов археологического изучения русских памятников, не имелось возможности проведения широких сравнений обнаруженных вещей с материалами из других раскопок. Назначение части предметов авторам раскопок Мангазеи приходилось определять самостоятельно и впервые в научной практике. Что же касается конкретно настоящих шомполов, то в материалах из Мангазеи ни одного из них не было встречено, и потому таковым был признан бронзовый предмет, реально шомполом для ручного огнестрельного оружия не являющийся, а выполнявший какие-то иные функции (возможно, светца для лучин, на который он более всего похож).

Вероятно, авторов смутили те обстоятельства, что светцы обычно делались из железа, а на обломанном конце этого изделия, кроме того, имелась винтовая резьба, которая ни на одном из известных из раскопок светцов обнаружена не была, в том числе и на нескольких железных светцах из самой Мангазеи. Ранее в московских древностях уже была сделана подобная находка, определенная как шомпол, и потому, видимо, учитывая все вышеизложенное, авторы раскопок Мангазеи приняли названное решение (Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф., 1981, с. 79). Уверенно можно заявлять, что если бы вместе с таким предметом в культурном слое Мангазеи был найден настоящий шомпол, авторы раскопок, сравнивая эти предметы, приняли бы иное решение. Понятны и последующие ошибки в определениях шомполов, возникшие в связи со следованием ряда авторов тому же, в целом, правильному и продуктивному методическому приему, основанному на принципе: уверен в назначении предмета — называй его по-своему; не уверен — следуй за предшественниками, уже давшими определения.

Точно так же, если бы в распоряжении последующего поколения авторов имелись настоящие шомполы из раскопок — эту ошибку исправили бы уже давно. Но реальная ситуация сложилась таким образом, что находок шомполов не имелось вплоть до последних лет. И лишь при раскопках Саянского острога на Енисее, полное археологическое изучение которого было проведено силами археологического отряда Новосибирского государственного университета, такие два предмета были обнаружены впервые.

Саянский острог был построен на правом берегу Енисея у подножия Западного Саяна в 1717–1718 гг. и просуществовал до начала XIX в. Его население в течение всего XVIII в. составляли, в основном, служилые люди. Вероятно, по этой причине в составе культурного слоя нами было обнаружено значительное количество предметов вооружения, в том числе и относящегося к ручному огнестрельному оружию. Среди них имеются различные железные и стальные детали ружейных (пистолетных) замков, винты для их крепления, многочисленные ружейные (пистолетные) кремни, свинцовые пули, половина керамической пулелейки, керамические тигли для плавки металлов, свинцовые болванки для литья пуль. При этом некоторые из таких деталей и принадлежностей оружия (винты, кремни, половина пулелейки, тигли) полностью аналогичны находкам из Мангазеи, что может говорить о единстве вооружения населения, оставившего оба этих памятника.

Рис. 1. Наконечники шомполов универсального назначения для ручного огнестрельного оружия из состава культурного слоя Саянского острога (железо)

Обнаружены и два ружейных (пистолетных) шомпола, вернее, их железные наконечники, происхождение которых уверенно связывается с культурным слоем Саянского острога русского времени (находились в его верхней части). Оба они однотипны и представляют собой железные стержни округлого сечения, один из концов которого оформлен в виде идеально круглой втулки, видимо, для деревянного штока, а другой — в виде круглого утолщения с прямым обрезом края и канавкой по окружности в средней части утолщения (рис. 1; 1–2). Изготовлены каждый из одного куска железа. Втулки выполнены путем расковки и последующего загибания по окружности образовавшегося листа металла. В связи с использованием для их изготовления мягкого железа, эти предметы вооружения сохранились плохо (намного хуже, чем, например, некоторые детали кремневых замков, выполненные из качественной стали). У одного из них полностью утрачена втулка (облом пришелся на место соединения втулки и прутка, в результате чего металл здесь частично смят), а противоположный конец из-за коррозии пострадал настолько сильно, что истинный диаметр утолщения, а также наличие следов канавки на нем, установить не удается (рис. 1; 1). Второй предмет сохранился лучше, однако и у него утрачена часть втулки, в связи с чем невозможно определить способ крепления наконечника к деревянному (костяному) штоку шомпола (возможно, именно на утраченном участке втулки находилось отверстие для крепежа). Втулка на данном изделии выполнена настолько тщательно, что следов сварочного шва на ней обнаружить не удается. Как можно видеть, диаметры втулки по внешней поверхности и расширения на противоположном конце предмета, приблизительно равны (рис. 1; 2). Исходя из максимальных размеров прослеживаемых диаметров следует полагать, что этот шомпол мог использоваться для обслуживания оружия калибром не менее 9 мм. Для первого же предмета на достаточно важный вопрос, связанный с определением калибра, ответить сложно из-за сильной коррозии металла и отсутствия значительного участка втулки. Но, судя по диаметру прослеживаемого участка окружности в самой толстой его части, это могло быть оружие калибром не менее 10 мм (рис. 1; 1).

Шомполы данного вида являются универсальными. Они могли выполнять все функции, связанные с заряжанием и чисткой оружия. Для пыжевания и забивания пуль (а также дроби и картечи) идеально подходил прямой обрез по краю утолщения (железо в любом случае тверже свинца и потому такой наконечник, в отличие от цельнодеревянного шомпола, мог служить значительно дольше); для закрепления на нем чистящего материала (ветоши) могли быть использованы канавка по середине утолщения, а также тонкая шейка прутка у его основания. Во втулку на противоположном конце мог вставляться деревянный (костяной) шток любой длины, что позволяло обслуживать оружие с длинными стволами. При раскопках Саянского острога нами были получены убедительные доказательства наличия здесь кузницы и мастерской по ремонту оружия и снаряжения в виде двух отдельно стоящих зданий. Вполне возможно, что найденные железные наконечники шомполов были изготовлены в самом остроге. Их достаточно простая форма позволяла сделать это, пользуясь набором обычных инструментов русского кузнеца XVII–XVIII вв. (Никитин А. В., 1971).

В связи с вышеизложенным следует высказать дополнительные соображения в пользу того, что обнаруженный в Мангазее бронзовый предмет шомполом для ручного огнестрельного оружия, видимо, не являлся. Так расстояние между краями расходящихся в стороны пластин на его рабочем конце составляет более 5 см (Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф., 1981, табл. 69; 4), что не может соответствовать калибру какого-либо вида ручного огнестрельного оружия — такой калибр мог быть уже только у фальконета (или ручной мортирки, которая является чрезвычайно редко встречающимся видом огнестрельного оружия). Об уменьшении расстояния между пластинами в рабочем положении (внутри ствола оружия) говорить не приходится, поскольку данный предмет выполнен из бронзы — материала, заметными пружинящими свойствами не обладающего. Кроме того, при помощи наконечника шомпола такого вида весьма сложно забить в ствол ружья пулю, тем более производить пыжевание. Единственная допустимая возможность использовать данное изделие для обслуживания оружия, причем весьма крупного калибра — это его чистка.

Для пользователя ручного огнестрельного оружия (ружья, пистолета) не имело особого смысла носить с собой сразу два шомпола, один из которых, например, подобный предмету из Мангазеи, мог использоваться лишь для чистки оружия, а второй, подобный предметам из Саянского острога, служить для пыжевания и забивания в ствол поражающих элементов. Значительно проще объединить обе эти функции в одном предмете. В практическом плане для осуществления такого простого решения не требовалось особых усилий, что, вероятно, и было сделано уже достаточно давно. Однако высказанные выше соображения отнюдь не позволяют думать, что ружейные шомполы могли иметь только такой вид. Вполне допустимо существование наряду с ними и каких-то изделий специального назначения, например, предназначенных исключительно для чистки в стационарных условиях канала ствола ружья (или пистолета).

Таким образом, проведенное нами изучение находок из состава культурного слоя Саянского острога показывает, что на территории Сибири в XVIII в. бытовал тип шомполов универсального назначения для ручного огнестрельного оружия. С учетом единства целого ряда деталей и принадлежностей огнестрельного оружия из Мангазеи и Саянского острога можно полагать, что такой тип шомполов мог применяться и в XVII в. В связи с данным конкретным случаем уточнения назначения отдельных предметов из состава вещевого комплекса материальной культуры русских людей еще раз следует подчеркнуть важность и насущную необходимость систематического археологического изучения русских памятников в Сибири, что позволит восполнить пробелы в наших знаниях о культурных процессах, проходивших здесь в период русского освоения, включая и их отдельные частные моменты.

ЛИТЕРАТУРА

1. Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Мангазея. Материальная культура русских полярных мореходов и землепроходцев XVI–XVII вв. Ч. II. М., 1981.
2. Никитин А. В. Русское кузнечное ремесло XVI–XVII вв. // САИ. Вып. Е1–34. М., 1971.