Летом 1889 г. в истории исследования Центральной Азии произошло важное событие, вызвавшее сенсацию во многих центрах изучения этой тогда глухой части самого большого континента земного шара. Небольшой по составу (пять человек) экспедицией, организованной Восточно-Сибирским отделом (Иркутск) Русского географического общества и возглавляемой известным ученым, публицистом и общественным деятелем Н.М.Ядринцевым были обнаружены развалины столицы государства Чингизидов Каракорума (Хара-Хорина, что значит в переводе с монгольского «черная ограда»). Обследуя остатки древнего города на правом берегу реки Орхон у стен буддийского монастыря «Эрдэнэ-Дзу» (основанного в 1585 г. на месте бывшей столицы) Николай Михайлович обоснованно предположил, что эти развалины и есть административный центр древнемонгольского государства.
Но не только это обстоятельство произвело сенсацию в ученых кругах. Н.М.Ядринцев и его спутники: художник-бурят С.А.Пирожков и топограф П.П.Смысловский выявили каменные стелы Бтльгэ-кагана и его брата Кюль-тегина с параллельными текстами на китайском и древнетюркском (более известном под названием орхонского рунического письма) языках.
«Самое важное в находках г. Ядринцева несомненно заключается в открытии им каменных таблиц с двуязычными надписями, рядом с китайскими иероглифами текст, изображенный „руническими знаками“ вроде минусинских. Предположение, что эти надписи представляют параллельные тексты, дает надежду дешифровать минусинские письмена», — так первым в 1890 г. оценил находку выдающийся русский путешественник, исследователь Азии Г.Н.Потанин [1].
Орхоно-енисейские надписи, впервые открытые на Енисее С.Ремизовым, Ф.Страпенбергом и Д.Мессершмидтом в 1696-1722 гг., были выполнены орхонским руническим письмом, служившим многим тюркоязычным народам раннего средневековья от Забайкалья до Киргизии. Их дешифровка датским лингвистом В.Томсеном (1893) и прочтение текстов выбитых на стелах Каракорума тюркологом В.В.Радловым (1894) позволили по авторитетному мнению С.В.Киселева, Л.Г.Кызласова и Л.А.Евтюховой «вывести на арену истории многие племена и народы, о которых до этого историки знали только из кратких сообщений официальных хроник китайского двора» [2].
Однако нас сейчас интересует не значимость открытия Н.М.Ядринцева, оно не оспаривается никем. После него развалины города, основанного Чингисханом в 1220 г., исследовали многочисленные экспедиции. В самом конце XIX в. А.И.Позднеев на основе анализа многочисленных источников подтвердил предположение сделанное в 1889 г. о местонахождении Каракорума. Наконец, в 1948-1949 гг. во время археологических раскопок, проведенных С.В.Киселевым, был окончательно решен вопрос о местонахождении города и подтвержден вывод Н.М.Ядринцева. Сейчас здесь в монастырском комплексе «Эрдэнэ-Дзу» открыт крупнейший в Монголии исторический музей-заповедник под открытым небом.
Привлекает внимание обстоятельства приведшие к открытию мирового уровня, организация и проведение экспедиционных работ. Все путешествие общей протяженностью 1,5 тыс. верст на лошадях от Кяхты до верховьев Орхона и обратно заняло 50 дней и обошлось в мизерную сумму — 1 тыс. рублей (из которых 400 выделил отдел РГО, а двести и четыреста составили расходы из собственных карманов С.А.Пирожкова и Н.М.Ядринцева [3]. Пожалуй, это была самая «рентабельная», кратковременная и в то же время результативная экспедиция за всю историю исследований в Центральной Азии. Да и назвать ее экспедицией можно с большой натяжкой, более подходит к данному случаю термин «поездка», который употребляется во всех официальных публикациях о ней. Нужно иметь ввиду, что руководитель ее до 1889 г. в Монголии не был, хотя имел определенный опыт организации и проведения подобных мероприятий. В 1878, 1880 гг. Николай Михайлович совершил продолжительные поездки по Горному Алтаю, а в 1886 г. по поручению РГО выезжал в Восточную Сибирь для осмотра музеев и производства археологических раскопок. Поэтому удивляет точность наведения небольшого экспедиционного отряда на цель. Никаких отклонений, поисков, дополнительных переходов по бескрайним просторам Центральной Азии.
А ведь Каракорум начали искать давно, со времен посещения его Плано Карпини и Марко Поло в Х111 веке. Не удалось осуществить этого ближайшему другу и сподвижнику Ядринцева — Г.Н.Потанину, совершившему в течение 1876-1886 гг. три крупные экспедиции по восточной, северной и центральной Монголии. Объяснить удачу интуицией первооткрывателя также не представляется возможным. Накануне путешествия Николай Михайлович переживал серьезный внутренний кризис, обусловленный смертью жены, обострением разногласий с интеллигенцией Иркутска, где он издавал и редактировал газету «Восточное обозрение» [4]. И вот в разгар всего этого, как сообщает один из биографов Н.М.Ядринцева, «кому-то пришло в голову посоветовать /ему — М.Ш./ бросить Иркутск, оставить на кого-нибудь „Восточное обозрение“ и поехать в Монголию разыскивать мифический Каракорум» [5].
По версии Г.Н.Потанина этим кем-то был председатель иркутского (Восточно-Сибирского) отдела РГО В.Е.Яковлев, который «нашел и специальную для него задачу — поездку в Монголию для отыскания следов древнего города Каракорума» [6]. Но дело в том, что Василий Евграфович Яковлев был по специальности энтмологом и хорошо разбирался в жуках и бабочках, а не в тонкостях археологии Центральной Азии. Кто-то должен был ему, как руководителю научной организации, подсказать именно такой способ спасения редактора единственной в то время общесибирской газеты от спивания и предложить маршрут, а главное цель поездки.
Этим кем-то, по нашему мнению, стал сам Григорий Николаевич Потанин (1835-1920), работавший в 1887-1890 гг. в Иркутске правителем дел (фактическим руководителем) Восточного-Сибирского отдела РГО. Он в момент сильнейшего духовного кризиса уговорил Н.М.Ядринцева на время покинуть город и совершить поездку в верховья Орхона. Он же снабдил последнего точными данными о местонахождении древней монгольской столицы, позволившим путешественнику не тратя время на поиски точно выйти на цель. Г.Н.Потанин как бы подарил открытие мирового уровня своему товарищу и единомышленнику, тесными узами дружбы с которым был связан с 1860 г. И вместе с ним радовался по возвращению экспедиционного отряда, прозорливо замечая в письме: «Но во всяком случае отлично кончилось дело! Открытие Ваше наделает шума, особенно надписи в Каракоруме» [7].
Григорий Николаевич со времени своей первой экспедиции в Центральную Азию начал собирать сведения о Каракоруме. И уже к 1877 г. имел достаточно точные сведения о его местонахождении [8]. Возвращаясь из третьей экспедиции в Кяхту, он со спутниками в октябре 1886 г. вышли к Орхону. Но «мы были связаны договором с нашими возчиками и поэтому не только не могли направить караван к развалинам…,— записал Потанин в путевой дневник, — но не могли его задерживать на время, которое потребовалось бы для отдельной поездки к развалинам». Поэтому члены экспедиции лишь издали видели «четырехугольную насыпь», а от местных жителей узнали о местности, «где будто бы находится много плит, покрытых надписями» [9].
Таким образом, Г.Н.Потанин мог установить с высокой степенью точности местонахождение Каракорума. А спустя два с половиной года, по его наводке, с минимальными затратами Н.М.Ядринцев открыл древнюю столицу для науки. Все вышесказанное не принижает его вклада в изучение Центральной Азии, а является свидетельством самоотверженности, коллективизма, личной скромности отечественных ученых, к славной плеяде которых относились Н.М.Ядринцев и Г.Н.Потанин, 165-летие которого приходится на 2000 год.
ПРИМЕЧАНИЯ
- Изв. Вост.-Сиб. отдела РГО. Т.21. № 3. Иркутск, 1890. С. 7.
- Древнемонгольский город. М.,1965. С. 125.
- Изв. Вост.- Сиб. отдела. с.25; Ядринцев Н.М. Путешествие на верховье Орхона и развалинам Каракорума // Изв. РГО. Т.26. Вып.1. СПб., 1890. С. 271.
- Потанин Г.Н. Воспоминания // Литературное наследство Сибири (ЛНС). Т.7. Новосибирск, 1986. С. 62.
- ЛНС. Т.5. Новосибирск, 1980. С.368.
- Потанин Г.Н. Воспоминания. С.69.
- Письма Г.Н. Потанина. Т.4. Иркутск, 1990. С. 112.
- Потанин Г.Н. Очерки Северо-Западной Монголии. Вып.2. СПб., 1881. С. 75-76.
- Потанин Г.Н. Тангутско-Тибетская окраина Китая и его Центральная Монголия. М., 1950. С. 563.