Феномен Северно-Уссурийского края

Печатный аналог: Барбенко Я.А. Феномен Северно-Уссурийского края // Ойкумена. Регионоведческие исследования. 2006, №1. С. 81–89. PDF, 547 Кб.

Военный характер начальной русской колонизации юга Дальнего Востока привёл к необоснованному перевесу изучения военно-государственных аспектов истории наших земель против «гражданских». В свете этого следует высоко оценить познавательные возможности районирования, которое учитывает не только политический интерес власти, но и реальные особенности территории (как естественного, так и социального характера). Интерес представляет вопрос выявления краевой структуры Приморской области, поскольку она частично совпадала с административным устройством, но существовавшая между ними разница позволяет острее почувствовать специфику регионов, а также степень адекватности административного устройства.

Для России изучаемого периода можно выявить два аспекта употребления термина «край» в приложение к территориальным объектам. Так, понятие края использовалось в качестве синонима крупных территориальных единиц — генерал-губернаторств [11], известно обозначение Приамурского генерал-губернаторства как «Приамурского, или Амурского, края» (например, [16]), при этом понятие Амурского края значительно старше Приамурского генерал-губернаторства, восходя по меньшей мере ко времени утверждения России на Амуре в середине XIX в.: «Амурским краем принято называть всю Амурскую область и южную часть Приморской от устья реки Амура, или, другими словами, ту часть бассейна реки Амура и морскаго берега, которая была присоединена к России айгунским трактатом в 1858 году» [5, с. 67]. Кроме того, понятие «край» использовалось, как и сегодня, для обозначения страны, земли, области [12]. Для Приморской области можно выделить по меньшей мере два исторических края в смысле «земли», «области»: Южно-Уссурийский [8] и Северно-Уссурийский [15], сливающиеся в один Уссурийский край [1]. Интересно, что собственно приамурские территории, в отличие от приуссурийских, в края не выделялись: характеризуя Приамурье, А. Богданов использует выражение «Амур и Уссурийский край», причём акценты в тексте сочинения данного автора расставлены именно так — амурские территории рассматриваются через призму великой реки, уссурийские же, надо полагать, имеют собственную ценность, почему и получили наименование края [4, c. 3].

Основания краевого деления Приморской области можно найти в экономико-географическом делении области с точки зрения областной администрации. Говоря о хозяйственном районировании, следует иметь в виду, что во второй половине XIX в. для области насущным сектором экономики было сельское хозяйство, а потому и районирование проводилось с позиций интересов именно сельского хозяйства – в частности пашенного производства.

Годовой отчёт военного губернатора за 1868 год различает два района: неземледельческий к северу от Амура и земледельческий к югу от него [21, л. 153–153 об.]. Всеподданнейший отчёт 1870 года представляет уже более разработанную схему районирования, включавшую три зоны. Во-первых, это северная часть области, простирающаяся от Ледовитого океана до устья Амура, негодная к пашенному земледелию [22, л. 188 об.]. Во-вторых, это «средняя полоса области», включающая приамурские и приуссурийские земли, ограниченно годные к зерновому земледелию. В-третьих, это южная часть области – «Зауссурийский край» (см. рис. 1). Его условия подаются отчётом в сравнении с показателями предыдущих районов, что ведёт к мысли о большей пригодности зауссурийских земель к «успешному развитию сельского хозяйства» [22, л. 189].

Обзор Приморской области за 1876 год приводит оригинальную, отличную от предыдущих, схему районирования. Традиционно территории к северу от устья Амура относятся к непашенным и на основании этого выделяются в отдельный экономический район [23, л. 198]. Следующий экономический район – пространства от устья Амура до устья Уссури, а также о. Сахалин [23, л 198 об.]. Наконец, третий район, включающий район р. Уссури, побережье юга современного Приморья (см. рис. 1). Всеподданнейший отчёт за 1889 год, подобно предыдущим, определяет три района, в том числе: северные округи, в которых земледелие по существу отсутствует; округи Удская, Софийская и Уссурийская казачья, в которых сельское население сочетает хлебопашество с промыслами и разными промыслами; Южно-Уссурийская округа, в которой земледелие составляет главное занятие сельского населения [20, л. 556–556 об.].

Рис. 1. Варианты районирования юга Приморской области во второй половине XIX в.

Рис. 1. Варианты районирования юга Приморской области во второй половине XIX в.

	Граница Южно-Уссурийского края по отчёту военного губернатора за 1870 год, И. Надарову, А. Максимову
	Границы сельскохозяйственных районов по обзору области за 1876 год
	Границы сельскохозяйственных районов по отчёту военного губернатора за 1889 год
	Границы сельскохозяйственных районов по Н. А. Крюкову
	Сельскохозяйственные районы по Н. А. Крюкову, обозначения см. в тексте.
	Границы Северно-Уссурийского края по М. Кокшарову

90-е годы XIX в. дают стабильное отражение агроклиматических возможностей Приморской области в официальной отчётности, восходящее к опыту начала 70-х гг. Так, обзор Приморской области за 1891 г. информирует:

«Земледелие составляет главное занятие населения в Южно-Уссурийской округе; затем идёт Уссурийская Казачья округа; в сравнительно слабой степени им занимаются в округах: Софийской и Удской, а в северных округах его вовсе нет, исключая Камчатку, где по среднему течению реки Камчатки сеется небольшое количество ячменя и конопли» [17, с. 2].

На всём протяжении 90-х гг. подобная оценка сохраняется даже в своих формулировках [18, с. 7].

Что касается изменений во взгляде на возможности разных частей области, то если в целом распределение потенциалов остаётся стабильным (неблагоприятный север, ограниченно годный Амур и плодородный юг), то положение некоторых округ в общей системе меняется. Так, первоначально область делится на две части, северную, неплодородную, и южную, плодородную, границей которых является широта устья Амура (отчёт 1860 года). С 70-х годов область делится уже на три района, причём северная граница плодородных территорий остаётся в целом неизменной, меняется статус Амура и Уссури, земли которых признаются ограниченно годными (отчёт за 1870 год). Наконец, 80-е годы показывают, что приуссурийские земли вполне способны обеспечивать земледельцев (отчёт за 1889 год).

В отчётах губернаторы постоянно уделяют внимание самообеспечению продовольствием [22, л. 200–200 об.]. Соответственно, за критерий различения подрайонов на юге Приморской области есть смысл взять возможности зернового хозяйства. С помощью этого критерия можно выделить три подрайона: приамурский, приуссурийский, зауссурийский, которые определяются соответственно либо недостаточными (даже для пропитания местного населения), либо ограниченными (на уровне минимального самообеспечения), либо достаточными возможностями климата для ведения зернового производства. В качестве характеристики рассматриваемых территорий интерес представляет признание высокой дифференцированности природных условий даже на уровне первичных административных единиц – участков [18, с. 10]; в целом такой взгляд характерен для исследовательской традиции тех лет [13, с. 11].

Представленные выше материалы об экономико-географическом районировании Приморской области администрацией самой области в XIX в. близки к взглядам, делящим Приморье не на административные единицы и климатические области, а на края, которые имеют основания в устройстве поверхности, климатических особенностях, истории русского пребывания (по крайней мере в XIX в.). Как уже отмечалось, традиция выделения в пределах Приморской области Южно-Уссурийского и Северно-Уссурийского краёв существует уже в изучаемую эпоху, однако разные источники по-разному трактуют их пределы.

Так, наиболее широкие границы Северно-Уссурийского края определяет И. Надаров, в соответствии со взглядами которого Северно-Уссурийский край простирается от истоков Уссури (Даубихэ) до Татарского пролива [15, с. 2–7], включая в себя всё Сихотэ-Алинское нагорье, то есть на долю Южно-Уссурийского края остаётся только Ханкайско-Суйфунская низменность и узкая полоска побережья от Посьета до Ольги (см. рис. 1). Похожую позицию занимает А. Максимов, причём отмечает факт «совершенного различия» Южно-Уссурийского и Северно-Уссурийского краёв [14, с. 245]. Южными границами Северно-Уссурийского края автор определяет верхнее течение Уссури и район зал. Св. Ольги, северные же, очевидно определяются протяжением Сихотэ-Алинского хребта [14, с. 245–246] (см. рис. 1).

Судя по «Карте Южно-Уссурийского и Хабаровского округов…» [9], крайними волостями северного края на границе с южным были Успенская и Ивановская, то есть горные области опять-таки отходят Северно-Уссурийскому краю.

Ф. Ф. Буссе в конце XIX в. включал в состав Южно-Уссурийского края крайними северными волости Черниговскую и Ивановскую [6, с. 134], помимо этого, в состав южного края входила и долина р. Даубихэ [6, с. 135]. Однако несколько раньше, в конце 60-х гг. этот же автор к южным пределам северного края относил долины рек Даубихэ, Улахэ, Аввакумовки [5, с. 95]; всё же, что лежит южнее этих мест Буссе относил к Южно-Уссурийскому краю [5, с. 96].

У Н. А. Крюкова можно встретить такой вариант природно-сельскохозяйственного районирования Приморской области: Приморский район — полоса побережья от Посьета до Ольги; Южно-Уссурийский район – бассейн оз. Ханка, среднее течение р. Суйфун, реки Даубихэ, Улахэ; район долины р. Уссури до её устья; Амурский район [13, с. 93]. Это даёт основания включать в Южно-Уссурийский край горную местность к востоку от Приханкайской низменности, к Северно-Уссурийскому краю же относятся районы, примыкающие к долине собственно Уссури (см. рис. 1).

На начало ХХ в. приходится достаточно противоречивое определение Северно-Уссурийского края [10, с. 1–5]. Так, с одной стороны, среди географических объектов края указываются реки от Имана до Кии, среди железнодорожных пунктов – от Уссури до Духовской [10, с. 3]. Это значит, что Северно-Уссурийский край продолжается по мысли автора от места выхода Уссури к Приханкайской равнине до хребта Хехцыр, т. е. на всём протяжении среднего и нижнего течения Уссури (см. рис. 1). С другой стороны, автором различаются Южно-Уссурийский край, Северно-Уссурийский край и Хабаровский округ [10, с. 5], южная граница которого пролегает в районе течения р. Бикин, что противоречит уже сформированному автором образу Северно-Уссурийского края.

Очевидно, что вышеназванные источники исходили в своих мнениях чаще всего из агрономической необходимости, однако климат и другие факторы, относящиеся к земледелию, занимают свою собственную нишу, в то время, как для районирования желательно иметь максимально широкие основания. Таким основанием может служить устройство поверхности – так сказать, её логика. Если рассматривать просторы Приморской области под таким углом, то, опираясь на представленные точки зрения, в пределах русской земледельческой колонизации второй половины XIX в. можно выделить следующие области или края: Амурский край, располагающийся в долине Нижнего Амура; Северно-Уссурийский край, располагающийся в долине Уссури; Южно-Уссурийский край, располагающийся на южной оконечности области (см. рис. 2).

Что лежит в основании именно такого варианта районирования? Для первых двух краёв характерно наличие мощной пространственной доминанты – русла главной реки, к этой доминанте привязана хозяйственная, общественная, политическая жизнь прилегающих районов, соответственно и население располагается вдоль русла главной реки, только изредка углубляясь удаляясь в сторону. Мотивом разделения похожих в пространственном отношении северных краёв является их климатическое, почвенное разнообразие, отнесённость к разным административным единицам, разная судьба как районов русской колонизации. Южно-Уссурийский край, в отличие от северных соседей, не имеет пространственной доминанты, в складывании его поверхности в равной степени участвуют и море, и горы, и равнины, и долины, и озеро, и достаточно крупные реки.

Рис. 2. Схема районирования Приморской области по краям

Рис. 2. Схема районирования Приморской области по краям

АМ	Амурский край
СУ	Северно-Уссурийский край
ЮУ	Южно-Уссурийский край
	Границы краёв
	Район крестьянской колонизации к началу ХХ века.

В целом можно сказать, что южный край имеет высокодифференцированное пространство, сложно устроенную поверхность, что придаёт Южно-Уссурийскому краю неповторимое своеобразие: благодаря тёплому климату, население этого края не концентрируется в одном месте, но рассеивается по всему пространству района. Это требует особого подхода в управлении, что и отразилось в истории южного края. Это ведёт к широкому расселению людей, разнообразию типов их хозяйственной деятельности на относительно небольшой площади. Подобная специфика имеет своим продолжением особенности развития транспорта [3], административного устройства [2], расселения для всех выделенных краёв. Так, если массовое крестьянское заселение Южно-Уссурийского края завершается к концу 90-х гг. XIX в., то Северно-Уссурийский край в это время только начинает притягивать крестьян-переселенцев (см. рис. 2). В отношении же Амурского края следует признать, что в силу ограниченных возможностей земледелия, берега его водной артерии оказались малопривлекательными для массового расселения крестьян. Кроме того, в отличие от своих соседей, Северно-Уссурийский край долгое время (до 90х гг.) был территорией военно-государственного — казачьего — расселения.

Сопоставляя приведённые варианты районирования изучаемой территории, можно отметить следующие моменты. Во-первых, между официальным районированием (по Отчётам и Обзорам) юга Приморской области в XIX в. и подходами в определении Северно-Уссурийского края (а значит и краевой структуры юга области в целом) существует преемственность. Её суть заключается в совпадении пределов Уссурийской Казачьей округи и Северно-Уссурийского края, а ведь первая выступала в отчётах военных губернаторов и обзорах области в качестве экономического района. Во-вторых, Северно-Уссурийский край (в пределах зоны крестьянской колонизации) и Уссурийская Казачья округа полностью вписываются в Приханкайско-Уссурийскую область современного нам варианта агрорайонирования [24, с. 29]. В целом последнее обстоятельство говорит о ценности и законченности Уссурийского района в пределах Северно-Уссурийского края. В то же время следует указать на относительную пестроту Южно-Уссурийского и Амурского краёв, каждый из которых включает в себя не менее трёх природных областей (по А. А. Степанько), что только подтверждает положение о мозаичности условий земледелия и, следовательно, крестьянского расселения на юге Приморской области. Наконец, рассматриваемая краевая структура соотносится с представлениями об Амурском историко-политическом районе [25, с. 103–104]. Выделенные районы можно соотнести с Южноприморским ядром (Южно-Уссурийский край), Нижнеамурским субъядром с прилегающей периферией I и II порядка (Амурский край), территориями, объединяющими эти ядра и включающими периферию II порядка (Северно-Уссурийский край) [25, с. 174–176, приложение 2].

Ценность представлениям о Северно-Уссурийском крае сообщает непоследовательность административного устройства Приуссурийских территорий уже с конца XIX в. Так, после ограничения казачьего землевладения в связи с расширяющейся крестьянской колонизацией Приуссурья (ориентировочно после 1897 г. [19, с. 89]) административная принадлежность крестьянских земель на данной территории становится неопределённой[*]. В связи же с учреждением Иманского уезда в 1909 г. [7, с. 22], однородная территория Северно-Уссурийского края оказывается окончательно разорванной между Иманским и Хабаровским уездами.

ПРИМЕЧАНИЕ

* Судя по «Карте Южно-Уссурийского и Хабаровскаго округов…» [9], в 1901 г. территория Северно-Уссурийского края была разделена между указанными округами в районе Бикина, а также Уссурийским Казачьим войском, располагавшимся между госграницей и линией Уссурийской железной дороги.

ЛИТЕРАТУРА

1. Алябьев А. Далекая Россия. Уссурийский край. СПб.: б. и., 1872.
2. Барбенко Я. А. Приморская область во второй половине XIX в.: особенности управления крестьянским краем // Вестник Морского государственного университета. Обществоведческие науки. Владивосток: МГУ им. адм. Г. И. Невельского, 2005. С. 194–207.
3. Барбенко Я. А. Развитие путей сообщения на юге Приморской области второй половины XIX в. в связи с крестьянской колонизацией // Дальний Восток: наука, образование. XXI век. IV Крушановские чтения. Материалы III Международной научно-практической конференции, Комсомольск-на-Амуре, 15–16 сентября 2005 г. В 3 т. Комсомольск-на-Амуре: Изд-во «Комсом. н/А гос. пед. ун-та», 2005.  Т. 1. С. 83 — 88.
4. Богданов А. Амур и Уссурийский край. М.: б. и., 1915.
5. Буссе Ф. Ф. Очерк условий земледелия в Амурском крае // Библиотека для чтения. 1869. Т. VIII – XII.
6. Буссе Ф. Ф. Переселение крестьян морем в Южно-Уссурийский край в 1883–1893 годах. СПб.: Б. и., 1896.
7. Дальний Восток России: из истории системы управления. Документы и материалы. — Владивосток: Приморская краевая организация Добровольного общества любителей книги России, 1999.
8. Елисеев А. Южно-Уссурийский край и его русская колонизация //Русский Вестник.  1891.  №10. С. 78–113.
9. Карта Южно-Уссурийского и Хабаровскаго округов и территории Уссурийского Казачьего войска. Составлена чинами Уссурийской партии в 1901 году / Приморский краевой объединенный музей ми В. К. Арсеньева, г. Владивосток. Научно-вспомогательный фонд.
10. Кокшаров М. К. Колонизационная ёмкость Южно-Уссурийскаго края и в связи с этим соображения о проложении необходимых дорог. Краткий обзор Северно-Уссурийскаго края и вопрос о постановке в его пределах широкагоизследования // Труды IV Хабаровскаго съезда, созваннаго Приамурским Генерал-Губернатором Д. М. Суботичем. Хабаровск: б. и., 1903. Доклады и материалы.
11. Край // Большая советская энциклопедия. М.: Научное издательство «Большая российская энциклопедия», ЗАО «Гласнет», 2003.  3 электрон. опт. диск (CD-ROM).
12. Край // Владимир Иванович Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: ООО «Бизнессофт», 2004. 1 электрон. опт. диск (CD-ROM).
13. Крюков Н. А. Очерки сельского хозяйства в Приморской области. СПб.: б. и., 1893.
14. Максимов А. Уссурийский край. Очерки и заметки. / А. Максимов. // Русский Вестник. 1888 №8 (197).
15. Надаров И. Очерк современного состояния Северно-Уссурийского края. Владивосток: б. и., 1884.
16. Надин П. Пятидесятилетие Амурского края. 1854–1904 гг. // Вестник Европы. 1905. №5.  С. 166–197, №6. С. 496–532.
17. Обзор Приморской области за 1891 год. Приложение ко Всеподданнейшему отчету. Владивосток: б. и., 1892.
18. Обзор Приморской области за 1899 год. Приложение ко Всеподданнейшему отчету. Владивосток: б. и., 1901.
19. Отчет по командировке в Приамурский край летом 1901 г. чиновников Канцелярии Совета Министров Сосновскаго, Шишкина и графа Апраксина. СПб.: Б. и., 1902.
20. РГИА ДВ. Ф. 1, оп 1, д. 1153.
21. РГИА ДВ. Ф. 1, оп 1, д. 215.
22. РГИА ДВ. Ф. 1, оп 1, д. 320.
23. РГИА ДВ. Ф. 1, оп 1, д. 594.
24. Степанько А. А. Агрогеографическая оценка земельных ресурсов и их использование в районах Дальнего Востока. Владивосток: ДВО РАН, 1992.
25. Шведов В. Г. Историческая политическая география: обзор становления, теоретические основы, практика. Владивосток: Дальнаука, 2006.